Герман Граф: первым делом – самолеты, ну а футбол – потом. Часть ІІ
Герман мечтал о том, что вскоре он будет управлять лучшим немецким истребителем Messerschmitt Bf 109 E1. Однако розовые очки Графа моментально разбились о суровый быт. В авиашколе Герману заявили, что ему уже 26 лет и ему нельзя доверить даже бомбардировщик, не говоря уже об Эмиле (прозвище Messerschmitt Bf 109 E1). Разочарованному Графу пришлось учиться на пилота транспортных самолетов. Однако близился сентябрь 1939 года, и возраст перестал быть помехой. Весной, несмотря на полное отсутствие подготовки, Германа перевели в эскадрилью І./JG51, оснащенную Messerschmitt Bf 109 E1. И вот настал тот день, которого так ждал Герман. Он сел за штурвал Эмиля. Но реализованная мечта в конечном итоге обернулась одним из худших дней в его жизни. Граф не справился с управлением и самолет разбился. К счастью, пилот не пострадал, но он понял, что о полетах на истребителях ему надолго, если не навсегда, придется забыть. К тому же, сослуживцы постоянно поднимали его на смех: "Ты – самый быстрый пилот. Тот, кто быстрее всех падает". В июле 1939 года в І./JG51 появились несколько чехословацких Avia B-534. На один из них и посадили самого быстрого пилота. Однако Герман не думал так просто сдаваться. Он оттачивал свое мастерство на чехах, веря, что ему выпадет еще один шанс приручить Эмиля.
Усилия Графа вскоре принесли плоды. Когда началась Вторая мировая война, он уже дослужился и до фельдфебеля, и до Messerschmitt Bf 109 E1. Осенью 1939 года Герман совершил 21 боевой вылет, однако так и не смог добыть хотя бы один трофей. Он оставался летчиком с сомнительной репутацией. В начале 1940 года Германа вновь отправляют грызть гранит науки в офицерское училище. Из его стен он вышел уже лейтенантом. 6 октября в жизни Германа произошло знаковое событие. Олимпийский чемпион Берлина в современном пятиборье Готтард Хендрик, который стал асом на Гражданской войне в Испании, включил Графа в состав IX./JG52. Именно в ней Герман заявит о себе на весь мир. Поначалу никто не делал ставку на эту эскадрилью. Ее перебросили в Румынию, где Граф и другие пилоты обучали местных летчиков летать на Мессерах. Служба в Румынии напоминала отпуск.
Неудивительно, что Герман не упускал возможности сыграть в футбол. Однажды он получил очень заманчивое предложение от румынских военных. Те хотели сыграть матч против немецких солдат. Граф согласился. Однако он прекрасно понимал, какие "военные" будут играть за румынскую армию. Он не любил проигрывать. А потому оперативно связался со своим старым знакомым Зеппом Хербергером и попросил того отправить в Румынию небольшой футбольный десант. Тренер уже видел, к чему все идет, и дальновидно решил, что с Графом нужно дружить. Ведь во времена большой войны он может прийти на помощь. Как показало время, Старый лис снова оказался прав. Когда сборная немецкой военной миссии вышла на поле Бухарестской спортивной арены, то румынские армейцы и болельщики ахнули. Германская команда практически полностью состояла из игроков сборной Германии во главе с самим Фриц Вальтером. Герман Граф занял место в воротах и не подвел. Немцы обыграли румын со счетом 3:2, а 40 тысяч болельщиков после финального свистка устроили футболистам стоячую овацию, ведь они не часто были свидетелями подобных зрелищ.
С началом операции "Барбаросса" румынский отпуск Графа канул в Лету. Теперь ІХ./JG52 получила очень важное задание – прикрытие румынских нефтепромыслов от налетов советских бомбардировщиков. Без "крови войны" немецкое наступление на Восток очень скоро бы захлебнулось. 1 августа эскадрилья перебазировалась в Украину на аэродром в районе Белой Церкви. Через три дня Герман открыл свой боевой счет. Первой жертвой Графа стал И-16. Несмотря на то, что его самолет получил несколько серьезных повреждений, Герман сумел благополучно вернуться на аэродром. На следующий день на фюзеляже своего Мессера Граф поставил еще одну отметину – он сбил очередного ишака. Однако, если бы не помощь товарища, то она могла стать последней. 7 августа советский самолет сел на хвост Герману и, безусловно, прошил бы его насквозь, но оперативное вмешательство ведомого Штейнбатца выручило Графа от незапланированного путешествия на тот свет.
В августе 1941 года наш герой стал свидетелем бойни, которая еще долго снилась ему в ночных кошмарах. Тогда на протяжении почти двух недель айнзатц-команда СС в районе Белой Церкви расстреляла несколько сотен евреев. Граф впервые увидел истинное лицо нацистов и ужаснулся. Неудивительно, что он испытывал смешанные чувства, когда 22 августа его награждали Железным Крестом 2-го класса. Герман смог успокоить расшатанные нервы, убедив себя в том, что он солдат, который должен защищать германский народ от восточных варваров. Его боевой счет начал расти как на дрожжах. Уже 6 сентября Герман получил право называться асом (от французского "as", то есть туз). Так именовали летчиков, которые одержали 5 или более побед. Почему именно туз приклеился к пилотам? Существуют несколько версий на этот счет. По одной из них, изображениями тузов на своих самолетах французы обозначали сбитые машины соперников. А по другой изображение туза появилось на самолетах одной из лучших галльских эскадрилий. С того времени всех хороших пилотов сравнивали с тузами из нее. 3 октября Граф достиг отметки в 10 сбитых самолетов, за что получил Железный Крест 1-го класса.
Хотя Герману очень сложно давалась наука, как в школе, так и в училище, на поле боя он был настоящим профессором. Граф молниеносно учился и у своих товарищей, и у соперников. Коронкой Графа являлись блестящие действия на малых высотах. Такими виртуозными действиями могли похвастаться единицы. В конце осени 1941 года Герман открыл уже 4-й десяток своих побед. Тогда же он скрестил шпаги с очень опасным соперником – лейтенантом Сергеем Луганским – и одержал верх. Получив серию прямых попаданий, ишак советского пилота превратился в факел. Сергей успел спрыгнуть на парашюте. Луганский прошел всю войну, став одним из лучших советских асов, на его счету значится более 40 побед. Граф всегда хотел поднять над своей головой футбольный кубок. И 15 декабря он получил долгожданный приз. Правда, кубок был не спортивный, а за "Особые достижения в воздушной войне", но он очень порадовал экс-футболиста Германа. Граф имел слабость к разным трофеям и даже на войне гнался за рекордами, стремясь стать самым результативным асом в истории. В 1941 году пилоты Люфтваффе доминировали на Восточном фронте. Иногда от нечего делать они даже вызывали советских пилотов на дуэль.
Вот как об этом вспоминал в своем дневнике Граф: "Однажды мы попробовали нечто довольно необычное. Мы собрали пакет с конфетами и сигаретами, привязали его к маленькому парашюту, добавив приглашение русским, и затем сбросили его на аэродром их истребителей к югу от Ростова. В нем говорилось: "Товарищи с другой стороны, мы приглашаем вас на бой над устьем Дона южнее Ростова, завтра в среду, в 12.00, высота 4000 метров. Мы гарантируем, что у нас будет только восемь машин, вы же можете привести советских машин столько, сколько захотите! Коррида! С искренней дружбой, ваши противники". Однако мы ждали напрасно. Никто так и не отважился принять наш вызов". Тогда немецкая наглость не имела границ. И Герман считал, что так будет всегда: "Я, словно орел, буду набрасываться на беззащитных русских уток, и рвать их на части. Скоро война закончится, а я снова смогу играть в футбол". Но Герман очень сильно заблуждался. У советских самолетов уже росли очень мощные когти, способные уничтожать немецких орлов.
Однако время советских соколов еще не наступило, поэтому Граф продолжал упиваться своей неуязвимостью. В своем дневнике немецкий ас рассказал одну примечательную историю: "Наш аэродром в Цюрихтале (Крым) стал подвергаться практически ежедневным атакам советских самолетов, взлетавших как с аэродромов в районе Керчи, так и с баз около Севастополя. Причем били они очень прицельно. Дело в том, что их наводили партизаны по радио. Уколы Иванов были очень болезненными. С этим надо было что-то решать, причем немедленно. У русских была радистка, которую мы прозвали "Яичная госпожа". Мы предполагали, что она сидит где-то со своим радиопередатчиком, скрытом в корзине с яйцами, сообщая своим обо всех наших перемещениях. Как только мы касались земли – противник был тут как тут. Тогда фельдфебель Альфред Гриславски предложил воспользоваться ее услугами. Мы решили поставить русским хитроумную ловушку.
Наша эскадрилья в полном составе поднялась в воздух и вскоре вернулась обратно, причем с полным боекомплектом и достаточным запасом топлива, чтобы ошарашить врага. Все пошло, как по маслу. Я услышал Яичную госпожу, сообщавшую о нас. Она передавала русским, что мы собираемся приземлиться. Чтобы снять все ее сомнения, мы выполнили широкий вираж, снижаясь, словно на посадку, а потом снова набрали высоту. Исполнив этот маневр 4 раза, и все еще не видя противника, я уже подумал, что русская рыбка не клюнула. Тогда я действительно решил приземлиться. Когда мой самолет находился в каких-то нескольких метрах от земли, русские, наконец, появились. Я молниеносно сориентировался и пошел вверх. Воздушная битва напоминала бойню. Иваны, застигнутые врасплох, не смогли нам ничего противопоставить. Мы уничтожили практически всю их группу. Лишь немногим русским удалось вырваться из наших крепких объятий. Все закончилось за 8 минут. А я украсил свой фюзеляж тремя новыми отметинами".
Продолжение следует...
