Герман Граф: первым делом – самолеты, ну а футбол – потом
17 декабря 1903 года в Китти-Хок, что в Северной Каролине, произошло событие, которое изменило ход мировой истории. После него люди уже могли не завидовать птицам. Теперь они тоже умели летать. Корпус «Флайера-1», на котором братья Райт решили покорить небо, был сделан из ели. Он обошелся изобретателям аж в 1000 долларов. Хотя в сравнении с тем, сколько другие пионеры авиации платили за то, чтобы оседлать воздушную стихию – сущие крохи. Перед началом полета братьям предстояло решить очень непростой вопрос: кто первым рискнет жизнью, испытав Флайер-1. Не мудрствуя лукаво, они бросили монетку. Фортуна улыбнулась (или, наверное, отвернулась от) Уилбура. Он поднялся в небо, но самолет не продержался в воздухе и нескольких секунд и сразу же камнем упал на землю. К счастью, летчик и машина отделались легким испугом.
После этого фальстарта, который имел место 14 декабря, через три дня уже Орвилл рискнул жизнью, и ему повезло больше, чем брату. Он сумел продержаться в воздухе целых 12 секунд и пролететь 36, 5 метра. Так началась история авиации. Именно благодаря усовершенствованным «внукам» «Флайера-1» удалось прославиться Герману Графу. Он стал одним из лучших асов Второй мировой войны, хотя мог надолго застолбить за собой пост №1 в футбольной сборной Германии. Но судьба распорядилась по-другому, хотя Герман все-таки внес свою лепту в Чудо в Берне. О чем легендарный тренер манншафт Зепп Хербергер никогда не забывал.
Герман родился 24 октября 1912 года в городке Энген. Несмотря на аристократическую фамилию, он был самым настоящим пролетарием, к происхождению которого не смогли бы придраться даже наиболее скрупулезные борцы за чистоту рядов коммунистической партии. Отец Вильгельм Граф, обладавший недюжинной силой, нашел ей применение в кузнице, к тому же, он имел крестьянское хозяйство. В 1914 году ему пришлось отложить молот в сторону и взять в руки винтовку. Пройдя всю Первую мировою войну, Вильгельм вернулся домой с Железным крестом. Неудивительно, что маленький Герман, в отсутствие отца, крепко привязался к матери Марии, с которой поддерживал крепкую связь, куда б его не бросало на фронтах Второй мировой войны. Родители подумывали о том, чтобы дать сыну хорошее образование. Но в начале 1920-х годов на этих мечтах пришлось поставить крест.
Тогда немецкая марка получила нокаутирующий удар, после которого еще долго не могла оправиться. Деньги стали просто бумажками. В течение 1922 года курс марки покатился по наклонной со 190 до 7600 за доллар. За несколько месяцев 1923 года Веймарская республика стала обладателем крайне неприятного рекорда. Так, в августе доллар с 620 000 марок прыгнул к ноябрю до фантастической отметки в 630… миллиардов. Цены поражали воображение. Килограмм масла стоил 250 млрд., килограмм бекона – 180 млрд., проезд на трамвае, который до первой мировой войны обходился в 1 марку, теперь стоил 15 млрд. Люди попросту выбрасывали бумажники, ведь от них не было никакого проку. Деньги приходилось носить в сумках, бельевых и продуктовых корзинах. Для перевозки миллиардов иногда даже использовались тележки. Цены продолжали расти в геометрической прогрессии. Доходило до абсурда. Вы могли заказать чашечку кофе, а после того, как его выпили, Вам могли сказать, что за него придется заплатить вдвое дороже. Ведь за это время цены снова пошли вверх.
Гиперинфляция породила странное психическое расстройство, которое эскулапы назвали «цифровой удар». Страдающие от него оставались, на первый взгляд, нормальными, за исключением непреодолимого желания постоянно заниматься очень сложными вычислениями. На банальные вопросы респектабельные бюргеры могли ответить, что в этом году они празднуют свой 10-миллиардный день рождения, или что у них 40 триллионов детей. Для того, чтобы не протянуть ноги, Герман с детства помогал отцу в кузнице, постепенно осваивая азы этого непростого ремесла. Окончив в 1926 году народную школу, Граф не мог позволить себе дальнейшее обучение в гимназии. Он пошел работать учеником слесаря на местную фабрику, производившую замки. Со временем это ремесло ему пригодится, когда он стремительно преодолеет путь от кумира нации до отверженного, от которого все шарахались. Однако это будет еще нескоро. Одной из немногих радостей в жизни Графа был футбол.
Уже в восьмилетнем возрасте он стал игроком местного «Энгена», созданного католической молодежной организацией Deutsche Jugendkraft. Вскоре Граф пошел на повышение в «Хёэ». Герману часто удавалось удерживать свои ворота на замке. Что неудивительно, если вспомнить, где работал Граф. Талант Германа прекрасно иллюстрирует тот факт, что он попал на карандаш к Зеппу Хербергеру. В то время начинающий тренер готовил группу юных футболистов, которую он долго и тщательно собирал по всей Германии, надеясь, что со временем они станут ядром новой манншафт. Но мечты Германа о сборной превратились в прах после того, как он сломал большой палец.
К счастью, тогда в жизни Германа появилась еще одна страсть. Когда он впервые увидел самолет, то сразу же заболел небом. И с тех пор Граф буквально разрывался между авиацией и футболом. Травма помогла ему определиться. Однако между небом и Графом существовал очень серьезный барьер – финансовый. Зарплаты ученика слесаря едва хватало на еду, не говоря о совсем не дешевых занятиях планерным спортом. В 1930 году Герману предложили занять должность помощника секретаря муниципалитета Энгена. Это было предложение, от которого Граф не мог отказаться. Теперь у него появилась возможность понемногу откладывать с каждой зарплаты, чтобы в один прекрасный день обзавестись планером. И вот накануне 20-летия Граф сделал себе такой роскошный подарок. Тогда же он вступил в планерный клуб города Энгена. Когда выпадала свободная минута, он мчался на гору Балленбург, чтобы оттуда покорить небесную стихию. Правда, планер скоропостижно скончался, не прожив и трех месяцев. Но судьба берегла Графа, и во время аварии он получил лишь несколько царапин.
Еще большая опасность подстерегала Графа на основной работе в муниципалитете. Тогда к власти уже пришли нацисты, которые сразу принялись преследовать евреев. Те из них, кто не клюнул на пропаганду доктора Геббельса, молниеносно разобрались, что к чему, и начали бежать от коричневой чумы. Однако власти не собирались так легко расставаться с такой ценной добычей, а потому дали указание ставить в их паспорта специальную букву «J», которая должна была затруднить евреям пересечение границы. Граф не имел ничего против евреев, а потому однажды помог некой семье благополучно перебраться в близлежащую Швейцарию, «забыв» пометить ее паспорта. Герман понимал, что играет с огнем, однако он не мог поступить по-другому. Даже во время войны он всегда оставался настоящим человеком. Тогда будущего аса чуть не поймали с поличным, и сейчас никто б не писал о Германе Графе. Он бы просто исчез в застенках гестапо. В тот непростой период на помощь Герману пришел руководитель Энгенского национал-социалистического авиакорпуса Альфред Келлер. Он уже тогда рассмотрел в Графе отличного пилота, который может пригодиться в будущей войне. Альфред уничтожил все бумаги, компрометирующие Германа, но предупредил его, чтобы он в дальнейшем был более предусмотрительным.
В 1936 году Графа, как планериста, зачислили в резерв Люфтваффе, где он прошел первоначальную военную подготовку. Вскоре он совершил свой первый полет на самолете. Он собирался поступить в военную авиашколу. Однако тут на Германа ожидало большое разочарование. Его забраковали, сославшись на недостаточный уровень образования. Граф в сердцах заявил, что больше не желает связываться с авиацией. Лучше уж коротать время в местном муниципалитете. Однако Германия менялась. Гитлер уже готовился приступить к разделу европейского торта, а потому Люфтваффе росло, как на дрожжах. Теперь оно уже не могло разбрасываться такими хорошими пилотами, как Герман. И в 1938 году его принимают на действительную службу в Люфтваффе и направляют в авиашколу.
Продолжение следует…
