Карло Анчелотти: "Интеллект – главное в футболе. Таланта недостаточно"
- Что значит футбол в жизни Италии? Это надежда? Отвлекающее средство? Игра?
«Футбол должен быть игрой. Он был придуман как игра, игрой его воспринимают дети. Но для нашей страны это не просто игра, это действительно отвлекающее средство от повседневности. А в Неаполе это еще и вражда, и искупление, ведь столетиями этот город был в упадке. Но для меня футбол остается игрой. Красивой, эмоциональной. Я до сих пор развлекаюсь, страсть никуда не делась. Знаю, что много людей не спят из-за давления, связанного с футболом, из-за стресса. Я всегда сплю спокойно».
- Вы всегда ассоциируетесь со спокойствием. В отличие от многих коллег, которые не едва справляются со стрессом.
«Все зависит от характера. Характер – это не только что-то врожденное. Он формируется с жизненным опытом. Конечно, можно сказать, что дело в наследстве. Мой папа был очень спокойным. Крестьянин, он умел справляться с последствиями неприятностей – например, не слишком переживал, когда заморозки портили урожай. Я рос, наблюдая за его отношениями с землей, с временами годам, с животными. Моим первым тренером был Лидхольм, человек являвшийся полной противоположностью стрессу. Как-то около стадиона Фламинио болельщики Лацио напали на нас, забрасывали автобус шишками. Кому-то разбили голову, кто-то лежал на земле в крови. Лидхольм невозмутимо зашел в автобус: «Парни, все хорошо? Что случилось?». От него я научился самому сложному – спокойствию».
- Игрокам нужно передавать спокойствие или лучше, если они будут под давлением?
«Зависит от того, что это за игроки, какая ситуация. Я считаю, что, в первую очередь, нужно передавать им уверенность. Им нужно доверять. Нет, лучше без стресса и давления. Конечно, иногда необходимо подстрекать их, привлекать внимание, заставлять сосредоточиться».
- Насколько стоит злиться, когда команда плохо играет?
«Есть два типа злости. Контролируемая, от головы, и неконтролируемая, от сердца. Вот эта эмоциональная ярость, конечно, более действенная. Но иногда еще лучше действует простое спокойствие».
- Насколько важен интеллект для футболиста?
«Невероятно важен. Это самое важное и в футболе, и в жизни. Таланта недостаточно. Возможно, раньше его хватало, чтобы оставаться на высоком уровне. Но сейчас без интеллекта никак. Можете называть это не интеллектом, а профессионализмом».
- А физическая готовность? Она важнее интеллекта и физики?
«Нет, интеллект на первом месте. Потом, ясное дело, генетика: это талант и физика. Важна комбинация. Медленные футболисты продолжают играть в футбол, потому что в футбол могут играть все. Медленные, быстрые, низкие, высокие. Это спорт для всех. В моей идее футбола физическая готовность не так важна, как интеллект и тактическая подготовка».
- Да, у вас ведь играют Мертенс с Инсинье, а раньше играл Верратти.
«Еще очень важна личность. Только сильные личности могут играть на высоком уровне. Как Модрич – физически он достаточно слабый. Быть сильным – это не пугаться в важные моменты. Есть много футболистов, о которых говорят – «в важных матчах его не видно».
- У вас такие были?
«Да. А бывают 21-летние парни, которые ничего не боятся. Пусть они и не обладают огромным талантом, зато смелые. Буффон – безрассудно храбрый, в хорошем смысле».
- Что вы первым делом говорите новой команде?
«Я расскажу, как было в Наполи. Я поговорил с руководством, постарался понять их проект. Команду я уже знал, мне она нравилась. Постепенно я начал процесс, резко не меняя то, что создал Сарри – ведь у Наполи все было очень хорошо. Три года они упорно работали, этот багаж очень важен с точки зрения тактической подготовки. Мы неспешно сообща пытались что-то изменить, придумать что-то новое. Все происходило с полного согласия футболистов. Я никогда не делаю чего-то, в чем не уверены игроки. Сакки говорил, что есть два способа убедить человека: диалог и авторитет. Я предпочитаю диалог. Но, возможно, и второй способ эффективен».
- Как вы считаете, возможна ли в Наполи ситуация, в которой тренер остается в клубе на много лет?
«Мне бы хотелось. Мне кажется, тут есть все предпосылки для такого проекта».
- А что вам нравится в Неаполе? Вы ведь северянин.
«Странно, да? Мне нравится многое. Конечно, пейзажи. Солнце. Залив с видом на Капри. Везувий – просыпаешься утром, а перед глазами такая красота. Отличные люди. Они все воспринимают не слишком серьезно. Они веселые, открытые. Мне нравится страсть, которая есть в этой команде. Нравится гулять по городу, ходить в рестораны. Никто меня не трогает, все проявляют уважение. Возможно, потому что видят – я уже старый…».
- А не ностальгируете по родным краям? По туману?
«Конечно. Но я с севера, и мне хорошо на юге. Туман – это воспоминания моего детства, они всегда будут со мной».
- Бернардо Бертолуччи был сыном севера, как и вы…
«Он снял волшебный фильм, который рассказывает о проблемах и истории моей земли – «1900».
- Что поэтичного в этой земле?
«Даже не знаю. Летом там кучи комаров, зимой – сплошной туман. Хотя сейчас он немного рассеялся…».
- И крестьянская культура, отпечаток которой вы чувствуете до сих пор.
«Этот стиль жизни пустил глубокие корни, это следствие агрокультурных традиций края. Все друг другу помогают. Когда моему папе нужно было собрать виноград, он рассчитывал на помощь всех соседей. И помогал им, когда нужно было. Моя сестра не может готовить одна. Они собираются с соседками – вчетвером, впятером – и лепят килограммы каппеллетти, маленьких пельменей».
- Какой главный недостаток современной Италии?
«Чувство гражданского долга. Мы доводим до обнищания великое наследие красоты. Нам повезло родиться в Италии, и это везение нужно защищать».
- Вы сказали, что Наполи будет останавливать матчи, если на трибунах не прекратятся оскорбления.
«Я не хочу, чтобы это касалось только Наполи. Я говорю о ситуации на стадионах Италии в целом, о борьбе с нетолерантностью. Одно дело – веселые песни и баннеры, другое – демонстрация ненависти, оскорбления, связанные с цветом кожи, местом рождения или религией. Это падение нравов, с ним нужно бороться. Необходимо соблюдать правила. Капитан сигнализирует арбитру, идет предупреждение в громкоговоритель по стадиону. Если это мало, то матч нужно прекращать. Дать понять, что все серьезно».
- Что думаете о расистских выкриках в адрес Кулибали? Это происходит постоянно.
«То же самое. Нужно останавливать матч».
- Он как-то сказал, что считает себя неаполитанцем. Вы тоже?
«Да. Мне нравится атмосфера, окружение. Неаполь радушно принимает, а не отталкивает».
- Чего может достичь Наполи в этом сезоне?
«Мы не знаем. По моему мнению, у команды большой потенциал, она показала это в очень сложной группе Лиги чемпионов. Мы очень прибавили в плане характера, уверенности в себе. Такие матчи помогают расти. Мы не можем играть в медленном ритме. Чтобы преуспеть, нужно всегда работать в быстром».
- У Наполи лучшая полузащита в Италии. Согласны?
«Уверен. Аллан, Фабиан Руис, Хамшик, Диавара, Зелиньски, Унас. Шесть полузащитников высокого уровня. С глубиной состава у нас все в порядке».
- Возможно, вам не хватает мощного нападающего?
«Это зависит от манеры игры команды. Мы не используем много навесов, играем вертикально, и пока это работает. Больше нас в Италии забивает только Ювентус, у них на два гола больше».
- Кулибали – лучший центрбек мира?
«Один из лучших. С Серхио Рамосом и Вараном. И защитниками Ювентуса».
- Юве уже не догнать?
«Ювентус очень сильный, очень стабильный, но не недостижимый. Из своего опыта я знаю, что не существует непобедимых команд. Но, чтобы идти с ними в ногу, нужно творить чудеса».
- Поражение в Перудже с Ювентусом в 2000-м году. Чем оно было для вас: как для тренера и как для человека?
«Сильный удар. Это могла быть моя первая победа. А вместо этого на меня повесили ярлык вечного второго».
- Но вы избавились от него, выиграв все возможное.
«Ювентус мог дать мне эту возможность, но вместо этого именно против Юве, в Манчестере, я показал, что могу побеждать. К слову, а почему вы стали болеть за Юве?».
- Сивори и Чарльз. В детстве я увидел свой первый матч, их на поле и потерял голову.
«В детстве я болел за Интер. Мой кузен поехал работать в Милан, привез мне футболку. Мне было шесть лет».
- Интер тогда был очень сильным.
«Я впервые увидел их вживую в 1970-м. Интер приехал играть в Мантову, папа повел меня на стадион, но билетов не было. Он собирался домой, я заупрямился. Мы стояли возле ворот стадиона, я рыдал. Мне было 11 лет. После первого тайма охранник сказал: «Я пущу тебя, если прекратишь плакать». Интер выиграл 6:1, хотя в первом тайме счет был 0:0. Я видел все голы. Папа ждал снаружи».
- Вашим главным учителем был Лидхольм?
«И Сакки. Он стал новатором не только в стиле игры, но и в организации рабочего процесса».
- Сложно представить двух более непохожих людей. Сакки – комок нервов, вы всегда спокойны. Арриго даже тренировать прекратил из-за стресса.
«А что такое по вашему стресс?».
- В его случае, мне кажется, это было давление прессы. Вам оно мешает?
«Стресс – это дополнительный ресурс, если с ним справляться. Есть матчи, в которые ты вовлечен больше, есть – меньше. Когда я вовлечен, я больше переживаю, стресс больше. Но я также больше думаю, анализирую. Стресс необходим, но его нужно контролировать. Тренеру нужно отвлекаться. Нельзя 24 часа посвящать матчам. Я умею отвлекаться. Восемь-десять часов я на базе, и мне это нравится. Но дома я не придумываю новую тактику. Если по телевизору идет хороший матч, я его посмотрю. Но и фильм тоже».
- Вы преуспели везде: добились результатов и оставили после себя хорошее впечатление.
«Единственный неудачный опыт – Бавария. Это было столкновение философий. Клуб не хотел менять структуру, философию работы, проводить смену поколений в команде. В общем все то, что происходит у них сейчас».
- В далеком будущем вы видите себя тренером сборной?
«Пока нет. У меня была возможность, я говорил с руководством Федерации. Но сказал им, что хочу работать в клубе. Мне нравится быть в работе ежедневно, а не три раза в месяц».
- Помните свой первый матч на Олимпико?
«1979-й год. Лидхольм только пришел и выпустил меня. Через минуту Бруно Конти слева навесил на дальнюю штангу. Я в штрафной, но пробил Пруццо. Альбертози отбил, мяч отскочил в мою сторону. До него был метр, я подумал: «Сейчас забью. Побегу к курве, сорву футболку». Я пробил, Альбертози подставил голову. Матч закончился 0:0. Позор…».
- Расскажите какой-то запоминающийся эпизод с участием Лидхольма.
«Мы были на сборах в Брунико. Какой-то болельщик доложил мистеру, что футболисты до часу ночи сидели в баре. Лидхольм ответил: «Странно, я сказал всем вернуться к двум!».
Интервью La Gazzetta dello Sport
