Фонтен голов. История бомбардира, установившего уникальный рекорд чемпионатов мира
На первый взгляд, 34 забитых мяча гарантируют место в старте на чемпионате мира, но это только на первый взгляд. В 1958 году Жюст Фонтен, лучший бомбардир чемпионата Франции, ехал в Швецию в статусе запасного. Правда, Фортуна улыбнулась форварду, и он сыграл на мундиале во всех матчах, установив вечный рекорд чемпионатов мира.
Жюст родился в 1933 году в одном из крупнейших городов Марокко – Марракеше. Эта страна тогда даже не мечтала о независимости. Марокканцам было достаточно комфортно под теплым крылышком Франции. Мать Жюста в свое время приехала в Африку из Испании, а отец-француз, который проходил в Марокко военную службу, влюбился в эту страну с первого взгляда и потом ни за какие коврижки не захотел возвращаться к родным пенатам. Несмотря на то, что семья Фонтенов разжилась аж семью детьми, Жюст никогда не бедствовал. Его папа работал генеральным инспектором табачных фабрик Марракеша, что позволило ему сколотить небольшое состояние. Именно Фонтен-старший привил отпрыску любовь к спорту. Отец в свое время пробовал свои силы в регби и в футболе. А после того, как повесил бутсы на гвоздь, неоднократно примерял на себя черный костюм служителя футбольной Фемиды. Несмотря на такое прошлое, Фонтен-старший поначалу настаивал на том, что сын должен сделать акцент на баскетболе или на легкой атлетике. Отец моментально оценил спринтерские навыки мальчика, когда несколько раз безуспешно пробовал его поймать и как следует всыпать за то, что тот не хотел грызть гранит науки. Родители понимали, что спортом их сын сыт не будет, а потому хотели сделать из него эскулапа. Но они ошиблись, именно футбол превратил Жюста в мировую знаменитость и позволил заработать столько, сколько и не снилось главному инспектору табачных фабрик Марракеша.
Тогда многие марокканские мальчишки крепко сидели на игле. Правда, футбольной. На нее их подсадил легендарный Ларби Бенбарек. Юноши надеялись повторить блистательный путь кумира. Ларби рано осиротел, и уже с 14 лет понял, что спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Перебиваясь случайными заработками, Бенбарек наконец нашел постоянную работу на фирме Avaros Canelle. Параллельно он начал играть за футбольный клуб Уатан, а уже через два года совершил космический скачок в команду второго марокканского дивизиона Идеал. Первый блин в новой команде не оказался комом: Ларби в товарищеском матче с действующим чемпионом Северной Африки Унионом отметился дублем. Кстати, в той игре Бенбарек мог впервые в жизни надеть бутсы, однако отказался: «Мне в спортивных тапочках как-то привычнее». Результаты Идеала росли, словно на дрожжах, и больше ни у кого не возникало сомнений, кто является лучшим футболистом Африки. Болельщики, пораженные игрой Ларби, окрестили его «Черной жемчужиной». Пеле тогда еще даже не родился. В 1938 году Марсель выхватил главное африканское сокровище. Но дальше началась война, Франция рухнула, словно карточный домик и Бенбареку пришлось возвращаться туда, где спокойнее – в Касабланку. После окончания Второй мировой войны тренер Эленио Эррера сделал Бенбареку предложение, от которого тот не смог отказаться. Так Ларби облачился в цвета Стад Франсе. Дальше – больше. Он пошел на повышение в Атлетико, которое в те времена регулярно оставляло с носом Барселону и Реал. Жюст тоже наделся вытащить свой счастливый билет. И он оказался единственным из марракешских ребятишек, кому удалось не просто повторить достижения Ларби, но даже переплюнуть их.
Уже в юном возрасте Жюст был игроком практически без слабых мест. Его отличала филигранная техника, а после ударов Фонтена мяч, как правило, летел в шестерки или в девятки. К тому же, юноша не жадничал и всегда отдавал пас партнеру, если тот находился в лучшей позиции. В 1950 году Жюст поехал учиться в город, прославленный Голливудом. Однако эскулапа из Фонтена не получилось. Возможно, студент проявлял бы больше прилежания в учебе, если бы книги были круглыми. На футбольном же поле отстающий Жюст превращался в отличника и уже в 17-летнем возрасте дебютировал в Касабланке, где раньше блистал его кумир Бенбарек. Из-за типичной африканской «дотошности» теперь трудно точно установить, сколько Фонтен наколотил голов в составе Касабланки. Но нет ничего удивительного в том, что он забивал в среднем больше мяча за игру. Как это ни парадоксально, но путевку в высший футбольный свет Жюсту подарили не многочисленные голы, а одно разгромное поражение. На католическое Рождество 1952 года бомбардир играл за сборную Марокко против Франции B. Резерв Синих размялся на африканских кошках – 3:0. На этой игре случайно оказался скаут Ниццы, который, увидев игру форварда марокканцев, понял, что перед ним настоящий алмаз, который, оказавшись в руках хороших тренеров, должен засиять во всем своем сногсшибательном блеске. Когда Жюст получил предложение перейти в Ниццу, то не стал брать пример с Гамлета, и долго решать: «Ехать или не ехать». Его кумир тоже раньше играл во Франции, и Жюст не мог упустить возможности повторить путь Ларби.
Английский наставник Ниццы Билл Берри поначалу не очень верил словам скаута о том, что тот нашел в Марокко настоящую звезду. Тренер, наученный горьким опытом, помнил, как такие «звёзды» гасли после нескольких матчей. Жюст тоже не тешил себя большими иллюзиями и готов был даже протирать штаны на скамейке запасных. Ведь теперь он получал такие деньги, о которых раньше даже не мог мечтать. Большую часть этих сумм форвард посылал домой. Правда, после первой же тренировки Берри пришлось изменить свое мнение о новичке. Он понял, что скаут даже приуменьшил таланты Фонтена. Англичанин решил рискнуть и сделать ставку на неоперившегося юнца. Для того, чтобы новичок быстрее акклиматизировался в коллективе, тренер приставил к нему опекуна – 35-летнего ветерана Луиса Карнилью. Уже в первом сезоне Фонтен начал оправдывать выданные ему авансы, с 17-ю мячами финишировав пятым в гонке бомбардиров. Также он разжился своим дебютным трофеем. Его три гола помогли Ницце добиться сенсационного успеха в Кубке Франции. В декабре 1953 года Фонтен оказался на радаре у тренеров сборной Франции. Синим предстоял квалификационный матч к ЧМ–1954 против Люксембурга, в котором наставник галлов решил проверить ближайший резерв. Честолюбивые дублеры не подкачали, не оставив от карлика мокрого места – 8:0. Жюст тоже не был лишним на этом празднике жизни, выстрелив хет-триком. Тренер похвалил форварда и… надолго забыл о нем.
В сезоне 1954/55 Фонтен в составе Ниццы наколотил два десятка голов, однако этого оказалось мало для того, чтобы бороться за что-то серьезное. Орлята застряли в середине таблицы. Руководству, щедро выделявшему деньги на усиление команды, надоело смотреть сквозь пальцы на такие «достижения». К тому же Берри уже не имел индульгенции в виде выигранного кубка, поэтому нет ничего удивительного, что ему указали на дверь. Руководство рискнуло сделать ставку на опекуна Фонтена – Карнилью. Несмотря на неверие критиков, по завершении сезона 1955/56 Ницца пила чемпионское шампанское. Теперь Орлятам предстояло доказать, что они являются птицами высокого полета в Кубке европейских чемпионов. Но Фонтена не очень прельщала эта перспектива. Он уже видел свое будущее в составе Реймса. На первый взгляд, это решение было авантюрным, ведь красно-белые закончили сезон лишь на 10-м месте. Но такому провалу имелась уважительная причина. Красно-белые представляли Францию в дебютном розыгрыше КЕЧ, где сумели дойти до финального матча, в котором только ценой неимоверных усилий их смог остановить непобедимый мадридский Реал.
После такого успеха испанские небожители взяли к себе на Олимп лидера французской команды Раймона Копа. Теперь перед тренером Реймса Альбером Баттё стояла практически нереальная задача – найти замену Копа. После бессонных ночей наставник понял, что единственный игрок, которому по плечу сделать практически незаметным отсутствие футбольного Наполеона – это Фонтен. Форварда никогда не пугали новые вызовы. Он воспринимал их, как альпинист, восходящий на очередные вершины. Жюст не останавливался, пока не добивался своего. Уже с первых игр Баттё понял, что не ошибся, поверив в Фонтена. В своем дебютном реймском сезоне бомбардир настрелял 30 мячей в чемпионате, и фанаты очень скоро забыли о Наполеоне, начав распевать имя «Фонтен». Несмотря на такую результативность, тренеры сборной упорно не видели его в составе сборной. В период с 1956 по 1957 год Жюст облачился в синюю футболку только два раза. В следующем сезоне Фонтен показал еще более невероятную жажду гола. Форвард, забив 34 мяча, получил корону лучшего снайпера чемпионата и привез ближайшему преследователю 11 голов. Эти подвиги помогли Реймсу вернуться на вершину. Кубок от красно-белых тоже никуда не делся.
Однако главное событие жаркого лета 1958 года было еще впереди – шведский мундиаль. Жюсту очень не хотелось ехать на него в качестве зрителя, но Фонтен понимал, что конкуренты ничем ему не уступают, а тренер, невзирая на его фантастическую результативность в чемпионате Франции, доверяет ему только в товарищеских поединках. И тут Фонтену повезло, к тому же не единожды. Самым смертоносным форвардом Трехцветных в отборе к ЧМ 1958 считался Тадеуш Чижовски, который трижды получал лавры лучшего бомбардира французского первенства. Вот как о нем отзывался наш герой: «Я сыграл в Швеции только благодаря травме Чижовски. Он был настоящим гением, не то, что я. Помню, как в одном из ключевых матчей отбора к шведскому мундиалю против бельгийцев, он положил им пятерочку. Я сидел на скамье запасных с раскрытым ртом и спрашивал себя: «Жюст, что ты делаешь в футболе, ведь ты никогда не сможешь играть, как Тадеуш». Возможно, если бы не та злосчастная травма, именно Чижовски наколотил бы чертову дюжину мячей, а, может, и больше». На самом деле, травма пана Тадеуша делала Фонтена форвардом страны номер 6, то есть первым лишним. Хотя знаменитый французский журналист Макс Юрбини пытался опровергнуть эту аксиому. Он пишет, что один из тренеров галлов Поль Николя перед тем, как подняться на борт самолета, уносившего Синих в Швецию, шепнул Жюсту на ухо: «Интуиция подсказывает мне, что этот чемпионат мира должен стать твоим, поэтому будешь играть ты, а не Блиар. Только об этом никому ни слова». Потерявший дар речи от свалившегося на него счастья, Фонтен только кивнул головой.
Французы поселились в уютной деревеньке Коппарбунг. Свободное время футболисты проводили, собирая ягоды в лесу или купаясь в озере. Также они могли рыбачить, сколько им влезет. По словам Фонтена, такого бешеного клева, как в Швеции, у него никогда не было. Только через 8 дней появился местный полицейский и объяснил, что ловить рыбу в этом водоеме вообще-то запрещено. Но несколько бутылок коньяка помогли галлам уладить это небольшое недоразумение. Несмотря на фантастический отдых, Фонтен рвался в бой: он хотел доказать тренеру, что тот не ошибся, поверив в него. Но Жюст не до конца верил своему счастью. Иногда форварду приходили в голову мрачные мысли: «Может, тренер сказал мне то, что я хотел услышать, а играть будет Блиар». Правда, у Жюста не было времени предаваться депрессии: на тренировках он пахал за троих. Уже во время первого контрольного поединка Фонтен отличился 4 мячами. Французские журналисты отметили: «Шансы Жюста растут. Теперь перед Баттё стоит очень непростой выбор». Но выбирать не пришлось. Во время одного из тренировочных матчей Блиар со всей силы пробил по мячу, но малость не рассчитал и удар пришелся в землю. После этого форвард завалился на газон, корчась от боли. Доктор Копен моментально поставил диагноз: «Сильнейший вывих. Блиару нужно немедленно наложить гипс. Чемпионат мира для него закончен».
Участие в мундиале лучшего французского игрока Копа до последнего оставалось под вопросом. Общественность была настроена критически по отношению к Раймону. Противники Наполеона утверждали, что форвард, пропустивший отбор, не сумеет найти общий язык с партнерами и будет выпадать из стройного галльского ансамбля. К тому же, привыкший к большим деньгам на испанских заработках, Копа не станет выкладываться на полную в матчах за сборную, боясь покалечить свои золотые ноги. Однако тренер Баттё ни минуты не сомневался в возможностях Раймона. Он понимал: если хочешь добиться успеха на чемпионате мира, нельзя разбрасываться фигурами масштаба Копа. Наполеон сразу же откликнулся на зов отечества. После очередного триумфа Реала в КЕЧ форвард с чемпионского бала попал на корабль, отбывающий в Швецию. Узнав о вызове Копа, Фонтен совсем не обрадовался этому известию: «Я играю в контрольных матчах только до того времени, пока не приедет Раймон, а потом я снова окажусь на своем привычном месте – скамье запасных». Но Жюст ошибся.
Тренер Баттё видел главную ударную силу своей команды в связке Копа-Фонтен. Для того, чтобы они лучше почувствовали друг друга, наставник решил поселить их в одном номере. «Поначалу нам было очень непросто ужиться. Так, когда я просыпался, Копа еще даже не ложился», – вспоминал Фонтен. Но на футбольном поле жаворонок и сова понимали друг друга с закрытыми глазами. Уже в первом матче с Парагваем Фонтан заработал. Хет-трик форварда помог галлам уничтожить парагвайцев со счетом 7:3. В следующей игре Трехцветных ждали традиционно неудобные для них югославы. После игры с балканцами французы вновь покинули поле на щите. По итогам матча к Жюсту не было никаких претензий, он дважды поразил ворота Беары. Но этого оказалось мало, ведь французская защита трижды дала сбой. В заключительном поединке с шотландцами дуэт Фонтен-Копа снова сделал результат. По итогам группового турнира французы наколотили 11 мячей, 6 из которых забил Жюст.
В четвертьфинале мушкетерам предстояло скрестить шпаги с североирландцами. Возможно, ольстерцы смогли бы дать бой французам, но у них для этого не осталось совершенно никаких сил. Британцы стали жертвой прелестей регламента: им пришлось сыграть дополнительный матч с чехословаками за выход в четвертьфинал. К тому же 90 минут для команд оказалось недостаточно, чтобы выявить сильнейшего. Руководство ольстерской делегации тоже «помогло» своей команде лучше подготовиться к игре с Францией. В чью-то светлую голову пришла «гениальная» идея преодолеть 400 километров от Мальме до Норчепинга на автобусе, хотя вояж поездом выглядел бы легкой прогулкой на фоне автобусных мучений ольстерцев. Неудивительно, что французы не заметили североирландцев 4:0. На этот раз Фонтен выстрелил дублем. Голкипер ольстерцев Гарри Грегг отдал должное суперснайперу: «Даже в чемпионате Англии я не видел форварда, который настолько хорошо играл бы в воздухе». Жюст тоже, шутя, подчеркивал этот свой козырь: «Я прыгаю настолько высоко, что когда приземляюсь, в моих волосах можно увидеть снег».
Полуфинальное противостояние между Францией и Бразилией журналисты окрестили досрочным финалом. Это блюдо выглядело очень аппетитно. Лучшая атака против лучшей защиты чемпионата. Как это удивительно не звучит, в четырех предыдущих матчах чемпионата селесао оставляли свои ворота на замке. Диди отдавал должное главному французскому киллеру: «Мне он напоминает Адемира. Это форвард, который в 9 случаях из 10, получая мяч, отправляет его в сетку. Жаль, что он не бразилец». В матче с будущими чемпионами Фонтену удалось сделать, то, что прежде никому не удавалось на шведском мундиале – поразить ворота Жилмара. Однако этого оказалось мало. Бразилия победила 5:2. Хотя это тот случай, когда колесо истории могло повернуться в другую сторону. При счете 1:1 французы владели преимуществом и не использовали несколько 100-процентных возможностей. А потом на 37-й минуте для галлов случилось непоправимое – травму, несовместимую с продолжением матча, получил Жонке. В оставшееся время бразильцы с легкостью реализовали большинство.
Накануне бронзового матча у всех на устах было имя Фонтена: «Удастся ли ему повторить или даже побить рекорд Кочиша, установленный на предыдущем турнире. На первый взгляд, перед Жюстом стояла невыполнимая задача. Ведь ему надо было забивать минимум дважды в ворота сборной ФРГ. А тут еще масла в огонь подлил Гельмут Ран. Когда немецкого форварда подкололи, мол до Фонтена тебе, как до неба, ведь он отгрузил уже 9 мячей, а ты только 5, то Босс привычно не полез за словом в карман. «Ну конечно, три из них в ворота Парагвая. Мне такой халявы не предоставили!»
В личном противостоянии Фонтен доказал, что на шведском мундиале он был на голову выше Рана. Уже к 36-й минуте француз сделал дубль, повторив достижение Кочиша, а спустя 42 оборота секундной стрелки вечный рекорд пал. Однако и этого ненасытному французу оказалось мало. На 89-й минуте Жюст выбил чертову дюжину. После финального свистка восхищенные партнеры вынесли главного героя с поля на руках. Интересно, что свой рекорд на все времена Фонтен установил в чужих бутсах. «В Швеции у нас было только две пары обуви и никаких спонсоров. Одна из них у меня давно просила каши, а вторая порвалась в последнем контрольном матче, буквально накануне дебютного матча с Парагваем. И тут мне опять повезло. У нашего запасного нападающего Стефана Брюэя оказался тот же размер ноги, что и у меня. Он великодушно уступил мне свои бутсы. Именно в них я наколотил те нереальные 13 голов. Иногда я думаю, что такой подвиг мне удался только благодаря тому, что в тех бутсах жили две души – моя и Стефана», – отмечал супербомбардир.
За свои достижения Жюст получил от организаторов охотничий карабин. Когда француз поинтересовался, почему оружие, ему ответили: «Вы били по воротам, как снайпер». Спустя много лет заслуженная Золотая бутса нашла француза.
Гари Линекер, лучший бомбардир ЧМ 1986, отдал ему свой трофей, заявив: «Если, кто и достоин получить Золотую бутсу за бомбардирские подвиги на мундиалях, то это именно Жюст». И с англичанином трудно не согласиться.
