Хаби Алонсо: "После завершения карьеры первым делом обкатаю мотоцикл"
Вот и все. После 18 лет, более 800 матчей, 13 трофеев и миллиарда точных передач Хаби Алонсо прощается с футболом. "Это решение далось мне очень тяжело, но уже пришло время уходить. Никогда не знаешь, что будешь чувствовать после своего последнего матча - футбол заменяет человеку всю его жизнь. Но я очень доволен своей карьерой, клубами, за которые мне посчастливилось поиграть, и каждым своим матчем. Конечно, мне грустно, но все когда-нибудь кончается - уж лучше пусть моя карьера окончится на вершине".
- Чем вы будете заниматься на следующий день после завершения карьеры?
- Хороший вопрос! (смеется) Не уверен, случится ли это на следующий же день, но я уже жду не дождусь, когда наконец-то обкатаю свой мотоцикл - у большинства футболистов в контракте есть пункт, запрещающий на них ездить. Вот и у меня есть мотоцикл, а погонять на нем все никак не получалось! Честно говоря, мне хочется делать все то, чего лишена жизнь футболиста. Целых 18 лет у меня толком и выходных-то не было - когда уж тут попробуешь что-то новое? Быть футболистом - это здорово, но возможности твои четко ограничены. Думаю, для начала я съезжу с семьей в Сан-Себастьян и Мадрид.
- В подростковом возрасте вы несколько раз ездили на лето в Ирландию, где изучали английский и попутно познавали тонкости гэльского футбола. Нет желания когда-нибудь туда вернуться?
- (смеется) Ого, давно же это было - я уже, наверное, и правила позабыл. Но в Ирландию обязательно еще приеду. Мне очень нравится эта страна, ирландский народ. Болел ли я за какую-нибудь команду? Да нет, просто играл с друзьями в свое удовольствие. Но я еще туда вернусь.
- Когда вы играли на пляжах Сан-Себастьяна вместе с Микелем Артетой, вы могли себе представить, что добьетесь всего этого в своей карьере?
- Да ни за что. Мы обожали футбол, но в детстве играли вообще во все что угодно. Мы до сих пор с ним близко дружим. Но тогда я даже не мечтал стать профессиональным футболистом - это казалось мне совсем уж нереальным. Так что, думаю, мне очень повезло, что все сложилось именно так.
- Ваш отец Перико выступал за Барселону, дважды становился чемпионом Ла Лиги в составе Сосьедада. Какую роль футбол сейчас играет в вашей семье?
- (смеется) Огромную! В детстве для нас с братом отец был самым большим авторитетом. Мы играли с ним каждую неделю, по возможности ходили на каждую его тренировку - мой сын теперь тоже так делает. Это очень важная часть нашей жизни.
- Вы прошли через академию Сосьедада, затем провели один год в аренде в Эйбаре, когда вам исполнилось 18. Вы правда узнали об этом трансфере из газет?
- Чистейшая правда. Мне было всего 18, я недавно дебютировал в Копа дель Рей, но все еще выступал за второй состав. На том этапе я был еще совсем молод и многого не понимал в футбольном мире, так что с подобными вещами вместо меня разбирался отец. Он поговорил с руководством, решил, что это неплохой вариант, и согласился. А я прочел новость в газете и сразу же позвонил папе. Он спросил: "Ну что скажешь?" А я ответил: "По-моему, отличная идея!" До тех пор я делил раздевалку только с игроками примерно моего возраста, а в Эйбаре приходилось выходить на поле с 35-летними дядьками. У них в раздевалке были мужчины, а не мальчики. Это во многом помогло мне понять, что значит быть настоящим футболистом.
- Уже в следующем сезоне новый тренер Сосьедада Джон Тошак, заменивший Хавьера Клементе, вернул вас назад. Как бывший форвард Ливерпуля повлиял на вашу карьеру?
- Очень сильно. Тогда мне было 19 лет, но он относился ко мне, как к 28-летнему. При первой встрече он сразу же отвел меня в сторону и сказал: "Слушай, думаю, что ты станешь очень важным игроком для этой команды, поэтому я позволю тебе делать на поле то, что ты сам посчитаешь нужным". Я воспользовался этой возможностью и отыграл очень хорошо. Никогда не забуду, как он помог мне вначале моей карьеры.
- Вы чувствовали какое-то давление, возвращаясь в Сосьедад, который в то время из последних сил боролся за выживание?
- Да, тогда команде было очень нелегко, но я просто пытался играть как можно лучше и помочь клубу выбраться из беды. К счастью, все сложилось удачно, и нам даже удалось закончить сезон на 13 месте (2001-02).
- Трудно было летом 2004 года переехать в Ливерпуль, вам ведь было только 22?
- Может быть, немножко, Сосьедад ведь был моим домом. Но нужно было двигаться вперед и пробовать что- то новое. Мне нравились все этапы моей карьеры, а тогда показалось, что пришло время принять новый вызов в новой стране.
- Давайте поговорим о стамбульском финале Лиги чемпионов 2005 года...
- (улыбается) Да, это было на самом деле. До перерыва все складывалось как нельзя хуже. Нужно было забивать три года против защиты из Алессандро Несты, Паоло Мальдини, Япа Стама и Кафу! Кто-то из ребят сказал: "Нужно бороться до конца". Другие спрашивали: "Как мы могли так плохо отыграть?" А все остальное - уже история. Самый невероятный камбек всех времен. В футболе чудеса все-таки бывают.
- О чем вы думали, прежде чем пробить пенальти и сделать счет 3:3?
- Я понятия не имел, о чем мне думать. Это был мой первый пенальти в профессиональной карьере! Серьезно, раньше я их никогда не бил. Я смотрю на свои фото перед этим одиннадцатиметровым - на них мое лицо перекошено от напряжения и ответственности. Это видно невооруженным взглядом! Если бы не добивание, моя карьера в Ливерпуле могла бы сложиться совершенно иначе (смеется). Напряженный был момент. Рафа Бенитес сказал мне перед матчем, что если в ворота Милана назначат пенальти, бить буду я, потому что Стивен Джеррард промазал в матче со Шпорами. И что я ответил? Ничего. Мне пришлось его пробить. Другого выбора у меня не было.
- Как вы отпраздновали победу?
- Как мы только не праздновали! (смеется) Мы все были в эйфории - и в стамбульском отеле после матча, и дома в Ливерпуле. Это было какое-то сумасшествие - празднование и сама победа. С тех пор прошло уже двенадцать лет, но воспоминания все еще свежие. Победа на чемпионате мира - это, конечно, самое лучшее, но Лига чемпионов занимает в этом рейтинге уверенное второе место.
- Что вам было сложнее принять: поражение в 2007 году от Милана в афинском финале Лиги чемпионов или упущенный титул Премьер-лиги сезона 2008-09, когда МЮ расправился с Ливерпулем?
- (не раздумывая) Титул Премьер-лиги, несомненно. Лигу чемпионов два года назад у Милана мы уже выиграли. А о постоянных неудачах в борьбе за титул с Ливерпулем жалею едва ли не больше всего в своей карьере. Мы были так близки, но в АПЛ хватало и других сильных команд. После победы над Фулхэмом о счетом 1:0 и гола Йосси Бенайюна под завязку матча первое место уже казалось вполне реальным. Но на следующий день Манчестер нас обогнал, выиграв у Астон Виллы - забил Федерико Македа. А потом, в конце апреля, мы победили со счетом 3:1, я тоже забил. Когда мы сели на самолет, Шпоры вели у Юнайтед в два мяча; а когда мы приземлились в Ливерпуле, счет был уже 5:2! Этому просто не суждено было сбыться.
- Пепе Рейна, Джейми Каррагер, Хавьер Маскерано, Хаби Алонсо, Стивен Джеррард, Фернандо Торрес - вот это была команда...
- Не то слово - команда была отличная и в защите, и в атаке. Хороший костяк. Никто из нас никогда не забудет годы, проведенные в Ливерпуле. И болельщики нас помнят: Стиви и Каррагер - это само собой, но и иностранцев тоже. И я этим очень горжусь.
- Правда ли, что у вас с Рафаэлем Бенитесом отношения иногда складывались не так хорошо, как хотелось бы, особенно перед трансфером в мадридский Реал?
- Об этом много чего писали [Бенитес якобы остался недоволен тем, что Алонсо пропустил матч против Интера в Лиге чемпионов, чтобы присутствовать при рождении своей дочери], но на самом деле никакого напряжения между нами в то время не было. Мы всегда уважали друг друга, поверьте мне. Он всего лишь захотел меня продать, и я принял это решение. Вот и все.
- Что для вас значит Ливерпуль?
- Прежде всего, я до сих пор болею за этот клуб, как и мой сын. Это часть моей жизни. "Один раз красный - красный навсегда" - это не просто фраза, так и есть на самом деле. Период в Ливерпуле стал очень важным для меня. И связь с клубом у меня осталась очень сильная - возможно, не с самими игроками, потому что из моих товарищей по команде остался только Лукас, скорее в эмоциональном плане. И это никогда не изменится. То же самое могу сказать и о любом другом клубе, за который я выступал в течение своей карьеры.
Окончание следует...
