Массимилиано Аллегри. Директор
Тренер Ювентуса в материале для The Players’ Tribune рассказал о поражении в финале Лиги чемпионов и решении остаться в клубе.
Я смотрел, как мяч после удара Марио Манджукича летит над вратарем Реала и думал: «Ух ты… может быть».
Он перелетел голкипера и оказался в воротах. И тогда я подумал: «Ок. Возможно, это наш шанс».
Наши игроки провели волшебную с точки зрения техники атаку, а Манджукич завершил ее прекрасным ударом. Мне кажется, это гол, который невозможно повторить. Он показывает, что означает играть в финале Лиги чемпионов. Нельзя быть просто классной командой. Нужно быть особенной.
У нас особенные игроки. К сожалению, у Реала их много. Ко второму тайму я уже знал, что у нас нет того, что необходимо для победы. Два футболиста с трудом стояли на ногах из-за травм. А Реал играл очень умно. Они были расслаблены. Они чувствовали себя комфортно.
Чтобы дойти до финала, нужны талант и удача. Чтобы выиграть его, нужно быть лучше соперника. Это может прозвучать странно, но я был спокоен после финального свистка. Я знал, что мы не были лучше. Все было настолько просто.
Мы вернулись из Кардиффа в Италию. Следующим вечером, добравшись домой, я задал себе сложный вопрос: «Конец ли это пути? Достиг ли я предела с командой?».
Я думал, должен ли поставить точку в истории с Ювентусом. Часть меня считала, что в понедельник нужно уйти в отставку.
А потом я подумал, почему стал тренером.
Тут нужно вернуться в прошлое. Мне 14 лет. И все становится сложно. Я помню, какой просто была жизнь в детстве. Я был счастливым тихим ребенком. Мои лучшие воспоминания – о походам с дедушкой на ипподром в Ливорно. Это все, что я помню. Ипподром, футбол, возможно, обед с мамой. Я не любил школу, но учеба тогда еще не была серьезной.
А затем мне исполнилось 14, и все стало серьезно.
«Масси, нельзя прогуливать! Ты должен сдать экзамены. Ты должен спокойно сидеть и выучить урок о Наполеоне!».
Я ненавидел это. Ненавидел.
Я помню, как однажды стоял в классе, а учитель из-за чего-то очень на меня злился. Помню, как сказал себе: «Я не стану хорошим студентом. Но я могу стать хорошим директором».
Возможно, каждый футбольный тренер мечтает быть школьным директором – я не знаю.
Выходя на поле подростком, я хотел быть учителем. Честно говоря, я был… недисциплинированным, назовем это так (Некоторые тренеры подобрали бы другое слово). Иногда я страстно спорил с тренерами, но не из-за того, что хотел играть больше или чего-то в этом роде. Причиной было мое желание руководить командой. Когда я закончил карьеру и проявил интерес к работе тренера, многие считали, что из этого ничего не выйдет.
Я отверг первое предложение о работе – от Пистойезе, почти 20 лет назад. Я не хотел сидеть в классе. Нужно было месяц ходить в школу, проводить там пять часов каждый день, чтобы получить лицензию. Мне казалось, что мне снова 14, и это было ужасно! Я решил пойти в Коверчано, где лицензию можно было получить за 15 дней. И в классе я проводил всего два часа в день – остальное время я тренировал.
Возможно, я немного упрямый. Но я думаю, что тренировать – это именно то, что нужно. Особенно сейчас, когда игра изменилась. Пресса всегда обсуждает игровые схемы. Цифры.
3-5-2.
4-5-1.
4-2-3-1.
«Мистер Аллегри, какую формацию вы выберете? Нам нужно знать».
На поле все намного сложнее. 3-5-2 может быть 3-5-2, когда команда с мячом, и превращаться в 5-4-1 без мяча. Или в бла-бла-бла.
Важны форма, дисциплина и инстинкты. Инстинкты – важнее всего, мне кажется. Когда я не доверяю своим инстинктам, когда я сомневаюсь в себе, тогда допускаю ошибки. Тренер учится на неудачах. Когда я думаю о самом важном моменте моей карьеры, то это не скудетто и не Лига чемпионов.
В тот день я вошел в офис Милана и был уволен. Это не стало сюрпризом. Я знал, что так все и будет. Они вели себя уважительно. Сказали прямо в лицо, что я больше не работаю в клубе. Но от этого я не расстроился меньше. Ты прекрасно понимаешь, что увольнение – часть жизни тренера. Но это не отменяет ощущения, что облажался.
Когда я ушел из Милана, то воспринял это как провал.
Иногда я кажусь холодным, но это необходимость работы. Тренер должен быть немного отстраненным, чтобы продолжать двигаться вперед. Я люблю футбол, моя работа приносит мне удовольствие – поэтому я возвращаюсь к ней каждое утро. Но это не вся моя жизнь. Впрочем, важнейший момент дня – девять утра.
Точнее, семь утра, когда я пью эспрессо. Но второй по важности момент – 9 утра, когда я везу в школу моего сына Джорджо. Возможно, у других тренеров все не так. Но я не могу притворяться. Не могу быть кем-то другим. Я – тот, кто я есть.
Когда я пришел в Ювентус три года назад, поначалу я не слишком изменился. Клуб добился большого успеха с мистером Конте. Но медленно, с приходом новых футболистов, я изменил команду. Я строил ее по своему усмотрению – искал варианты, как игроки могут действовать вместе, как мы можем стать сильнее в атаке, как играть более гибко.
В том сезоне мы вместе дошли до финала Лиги чемпионов. Это была словно премьера в La Scala. Приложенные усилия. Количество зрителей. Атмосфера, эмоции. Ожидание. Ни с чем не сравнимо. Это была будто опера.
Если бы только все не закончилось поражением от Барселоны. Я был жутко расстроен, но думал, что извлек урок из проигрыша.
Когда мы снова дошли до финала Лиги чемпионов, я действительно считал, что поработал над ошибками, знаю, чего нам не хватало и что нужно делать.
Особенно, когда Марио забил свой великолепный гол. Я подумал: «Возможно, это наш момент».
Конечно, это было не так.
Когда я вернулся домой после поражения, мне пришлось поразмыслить – а стоит ли продолжать? И я думал о том, почему стал тренером. А еще думал о дедушке. Он тяжело трудился – был каменщиком. Он ходил на все мои матчи в детстве. И не имело значения: выиграли мы или проиграли. Ему не было никакого дела до футбола. Он говорил: «Отличная игра, Масси. Теперь хочешь пойти смотреть на лошадей?».
Он никогда не спрашивал меня об игре. Он заботился лишь о том, чтобы мне было весело. Он ходил на матчи, чтобы увидеть меня.
Это ценности, которые передались мне. В профессиональном футболе очень большое давление. Но я пытаюсь помнить, почему занимаюсь этим. Я не считаю себя менеджером. Я думаю о себе, как о тренере молодежи.
Я делаю это, потому что люблю учить. Это главная радость моей жизни. Мне нравится делать футболистов лучше и умнее.
Потому, когда я думаю о Ювентусе, то принимаю достаточно личное решение. Я знаю, мне есть что доказывать. Я знаю, я могу еще многому научить.
В ту ночь, перед тем, как лечь спасть, я решил, что останусь, если клуб готов продолжать сотрудничество и согласен с моей стратегией.
Следующим утром я проснулся с ясной головой. Я отправился в свой офис, выпил эспрессо в 7 утра. Впереди был новый сезон с новыми возможностями. В прессе многое сказали об этой команде и футболистах. О том, на что мы способны. О том, что нам не по силам.
Я смотрю на Пауло Дибалу и Джиджи Буффона. Они – символы команды. Дибала – яркий мальчик, который пришел в первый класс. Буффон, чемпион мира, вот-вот станет выпускником. У одного впереди вся карьера, другой близок к ее завершению. Один хочет показать, что может войти в число величайших в Европе. Другой уже велик, но хочет уйти, находясь на вершине.
Я знаю, что шрамы Кардиффа заживут. Я знаю, что мы можем провести отличный сезон. Я знаю, что мы можем великолепно сыграть в Лиге чемпионов.
Я знаю, каким будет следующее утро. И то, что после него. И после него.
Нужно просто продолжать работать. Мы снова попытаемся устроить премьеру в La Scala. Опера хороша тем, что каждый год показывают новое шоу.
