Хенрик Ларссон: "Когда сломал ногу – считал месяцы до Евро-2000"
Тренерская карьера Хенрика Ларссона пока что не задалась – он покинул родной "Хельсингборг" после того как не смог удержать команду в высшем дивизионе. Но его карьера игрока была такой насыщенной и интересной, что у читателей Four Four Two нашлось немало вопросов Хенрику.
Кто был вашим самым большим источником вдохновения в юности?
У меня было видео с Пеле и я пересматривал его все время. Я приходил домой из школы, вставлял кассету и смотрел ее, прежде чем пойти на тренировку. Я встречался с ним пару раз – в 1998 году, а также пару лет назад. Я фотографировался с ним, хоть мне и было 41 или 42!
Как близко вы подошли к тому, чтобы бросить футбол, когда пытались попасть в академию "Хогаборга"?
Бросить футбол никогда не было моим выбором. Это было трудное время – я всегда был маленьким, так как другие дети росли быстрее меня, но я слишком сильно любил игру, чтобы уйти. Многие люди просто уходят, потому что возникают некоторые препятствия, но вам нужно быть стойким, чтобы добиться успеха.
Когда мне было 18, у меня бы просмотр в "Бенфике", где тогда работал Свен-Еран Эрикссен, а уже в 21 год я работал в компании, загружающей овощи на грузовики. Это было совсем не то, чем я хотел заниматься, но мне повезло, что позвонили из "Хельсингборга", сказав, что хотят подписать меня. Это было здорово, а все остальное – история.
Вы действительно бросали журналиста в бассейн в те дни?
Да! (Смеется) Это было время, когда можно было немного подшутить над местными журналистами. Я не делал этого самостоятельно, было еще несколько игроков и мы решили, что можем повеселиться. Он был полностью одет – иначе это было бы не веселье. Этот журналист критиковал меня, когда я был моложе, но это не было причиной того, что мы сделали – он все еще смеется, когда вспоминает это.
Швеция заняла третье место на чемпионате мира в 1994 году. Это была лучшая сборная Швеции?
В современной истории – да. Каждый раз, когда на горизонте появляется чемпионат мира, люди говорят об этом. Мне было 22 года, и уже просто попасть на чемпионат мира было моей мечтой. Забить в матче за третье место было фантастикой, а кроме того – я принял участие в серии послематчевых пенальти с Румынией.
Это был очень нервный момент, и хоть я забивал пенальти с шестилетнего возраста, в тот раз мяч прошел очень близко со штангой. Такие ситуации или ломают вас или делают сильнее. Это помогло мне, потому как позже в своей карьере я мог оглянуться и сказать: "Ну, нет – ситуации с большим давлением, чем тогда, не было".
Странно было покинуть "Фейеноорд" через визит в зал суда в костюме?
Это было странно! "Фейеноорд" интерпретировал пункт в моем контракте одним способом, но мой представитель и я видели все по-другому. В то время я не был доволен клубом, но сегодня это не проблема. У меня хорошие отношения с людьми.
Все было не всегда хорошо для меня на поле в "Фейеноорде" и я уезжал в Шотландию с кислинкой, но как только я приехал в "Селтик", то встретил там Вима Янсена. Он покупал меня в Голландию и знал мои возможности.
Какое ваше любимое воспоминание о "Селтике"?
Их так много! В тот день, когда мы остановили "Рейнджерс", выигравший 10 титулов подряд, тот день, когда обеспечили "требл" или вышли в финал Кубка УЕФА. Я вероятно пропустил еще 50 других. Когда я приехал, то очень мало знал о "Селтике" и мы не понимали давления, связанного с серией титулов "Рейнджерс". Они были первой командой, сумевшей сделать подобное в Шотландии, но мы не очень то понимали что это такое, потому нам удалось сохранить холодную голову. Если бы мы были старожилами команды и постоянно думали о серии соперника, нам было бы сложнее.
В 1999 году в Лионе появилась печально известная фотография, на которой часть вашей ноги практически висела. Это действительно было так же ужасно, как выглядело?
Поймите меня в главном: я рад, что это лучилось в 1999 году, а не в 87-м или 79-м – тогда я бы не состоялся как футболист. К тому моменту мои ноги были сильными, а самое главное – я мог справиться с этим. У меня все еще есть титановый стержень в ноге. Как только это случилось, я сделал две вещи. Во-первых, судья был голландцем, и я сказал ему по-голландски: "По-моему я сломал ногу".
Затем, когда я лежал на земле, я начал считать месяцы до начала чемпионата Европы. Это случилось в октябре, а Евро-2000 игрался летом. Это была моя цель, и в итоге мне удалось сыграть на турнире.
После перелома вы стали играть лучше, чем когда-либо. Почему?
Многие люди сделали это возможным. Хирург Билли Лич, физиотерапевты Брайан Скотт и Кенни Макмиллан, массажист Грэм Куинн, фитнесс-тренер Джим Хендри. Я внезапно столкнулся с тем, что простые вещи стали сложными – к примеру, сходить в туалет. Я не думаю, что меня сможет понять кто-то, кто не был в такой ситуации. Все это заставило меня сражаться еще сильнее и если уж вернуться в футбол, то отдавать все в каждом матче.
В свой первый полный сезон после травмы вы выиграли "Золотую Бутсу" лучшего бомбардира Европы. Насколько сильно вы гордитесь этим?
Никакой другой скандинавский игрок не смог сделать этого, а у нас были приличные футболисты. Я очень горжусь тем, что забил в том сезоне 53 мяча и 35 из них – в чемпионате. Но я бы не сделал этого без моих товарищей по команде: Криса Саттона, Тома Бойда, Алана Томпсона, Дидье Агате, Реджи Блинкера, Джеки Макнамары, Любо Моравичка. Все они были частью этого.
Я читал однажды, что Крис Саттон был вашим любимым напарником. Это правда?
Да, все верно. Мы с Крисом действительно были хорошими партнерами, так как он мог стать моим щитом. Мы понимали друг друга и очень дружили, как и наши семьи. Мы и сейчас продолжаем дружить.
Какая самая странная вещь запутывалась в ваших дредах?
Защитники! Они всегда пытались их схватить. Дреды были просты в обслуживании – просто встать с постели и тряхнуть головой. Если они становились слишком большими, я разделял их немного. В конце концов, я просто стал слишком стар для них.
Почему праздновали гол с высунутым языком?
Просто так получилось. Я увидел однажды как это выглядит со стороны и подумал: "Почему бы не придерживаться этого?". Но затем я начал получать письма от родителей, расстроенных тем, что их дети бегали с высунутыми языками и я не мог оставить это в стороне – я прекратил все это.
Был ли финал Кубка УЕФА в 2003 году худшим днем в вашей карьере?
Да. У нас были шансы – я забил дважды, но мы все равно не смогли победить. Это было очень сложно. Выиграть европейский трофей с "Селтиком" значило для нас очень много, как и для наших поклонников. Там было много людей, которые просто приехали в Севилью без билета на матч, чтобы находиться рядом и увидеть, как мы победим. (Пауза с волнением в голосе)… Но нам это не удалось. У меня до сих пор мурашки по коже, когда я вспоминаю об этом. "Порту" потом выиграл Лигу чемпионов – это была хорошая команда.
Насколько сложно было покинуть "Селтик" и перейти в "Барселону"?
Было тяжело, но я чувствовал, что скоро придет время, когда я не смогу забивать в каждом матче и обо мне напишут "Хенрик Ларссон уже не тот". Я хотел уйти, пока был хорош. У меня оставался год по контракту, когда я предупредил всех, что он будет последним – чтобы не было никаких недомолвок и неверных толкований.
Было больше 30-ти клубов, которые хотели меня подписать, но я хотел в теплые края. Я не хотел бороться за выживание, а вот в составе какого-то середнячка готов был поиграть, но когда мне сказали о варианте с "Барселоной" – я не думал ни минуты.
Проиграв в финале Лиги чемпионов с "Арсеналом" в 2006 году, Тьерри Анри сказал: "Люди будут говорить о Это`О и Роналдиньо, но они должны помнить, что две голевые передачи отдал Хенрик Ларссон". Как вы чувствовали себя, узнав о его словах?
Было здорово услышать это от такого игрока как он. Выйти на поле, и поспособствовать перелому игры было фантастикой. Когда Это`О и Беллетти забили, я просто почувствовал: "Да!". В детстве ты мечтаешь о Лиге чемпионов, а мне удалось ее выиграть не как статисту. Без сомнения, это был лучший момент в моей карьере.
Почему вы покинули "Барселону"?
Я больше не хотел сидеть на скамейке. Я чувствовал, что у меня еще есть несколько хороших лет и хотел играть. Вот почему я вернулся домой, чтобы поиграть в Швеции, к тому же моему сыну было 10 и я хотел дать ему возможность побыть дома. Я принял правильное решение. Я выиграл Кубок Швеции с "Хельсингборгом", но важнее то, что мой сын встретил своих друзей, называет этот город родным и наслаждается жизнью здесь.
Вы сожалеете, что провели всего два месяца в "Манчестер Юнайтед"?
Да, это единственное сожаление в моей карьере. Я должен был остаться, так как в таком случае получил бы медаль чемпиона Англии и остался бы еще на сезон, но у меня был контракт с "Хельсингборгом" и я отнесся к нему ответственно.
Все было профессионально в "Юнайтед". Когда мне пришлось посетить крестины детей моего брата, клуб выделил самолет, чтобы я мог быстро справиться с этим после игры. Вот как заботятся в "Юнайтед" об игроках.
Вы играли в самых ожесточенных дерби мирового футбола: "Аякс" – "Фейеноорд", "Селтик" – "Рейнджерс", "Барселона" – "Реал". Где больше всего страсти?
Без сомнения, в "Олд Фирм". Шум просто невероятный. Если бы мы были на расстоянии пары метров на поле, я бы вас не слышал.
Круче чем Классико?
Да. Олд Фирм – беспокойное противостояние, но при этом я отлично себя чувствовал, когда выигрывал, а выигрывал я чаще, чем проигрывал. Думаю, 15 мячей в 30-ти дерби это неплохой результат.
