Глава четвертая. Юве Липпи. Часть первая
Летом 1994-го года в Ювентус пришел новый тренер, Марчелло Липпи. Он перебрался из Наполи, где в прошлом сезоне привлек внимание, выведя команду на шестое место.
Цель на очередную кампанию была ясна с самого начала: это должен был быть год прорыва. В руководстве клуба произошли серьезные изменения: вице-президентом стал Роберто Беттега, генеральным директором Лучано Моджи, исполнительным директором – Антонио Джираудо. Доктор Умберто Аньелли, как и раньше, следил за всем происходящим очень внимательно, вежливо и любезно убеждал в том, что именно его идеи – самые правильные. Он очень часто приходит на стадион Комунале со своим сыном Андреа.
Мое знакомство с Липпи вышло не самым приятным. За несколько дней до его назначения он позвонил мне: "Антонио, ты должен раньше вернуться из отпуска".
Я провел в сборной два месяца, отыграл на чемпионате мира в США и собирал себя по кусочкам. Так что начал упорствовать.
"А Баджо тоже вернется?" - спросил я, намекая на то, что Роберто, как и я, принимал участие в мундиале.
"Нет, но какое это имеет значение?".
"Тогда извините, но и я приеду позже. Мне нужно восстановиться".
В конце концов, я убедил его, хотя и почувствовал, что мистер воспринял мой отказ не лучшим образом. Он был молодым тренером с большим энтузиазмом, понимал, что ему предстоит очень хорошо поработать, чтобы вернуть скудетто в Турин, где его не было уже девять лет. В его распоряжении имелись игроки, которые горели желанием переписать историю, но еще толком не знали вкуса побед. Я был одним из них.
Из Наполи Липпи позвал с собой Чиро Феррару. Между нами уже давно было что-то вроде спортивной ненависти. Чиро воплощал собой истинный неаполитанский дух, а я стал его ювентийским аналогом. Когда мы встречались на поле, то не обменивались комплиментами. Я даже не мог представить, что однажды он станет моим одноклубником, да еще и тем, с кем у меня сложатся очень близкие отношения. Нас роднила одна черта: Чиро, как и я, никогда не хотел проигрывать.
В ходе трансферной кампании игроками Ювентуса также стали Дешам, великолепный плеймейкер Паулу Соуза и юный Таккинарди из Аталанты. В команде остались Перуцци, Ди Ливио, Раванелли, Марокки, Торричелли… И Виалли. Липпи сразу дал понять, что хочет сделать на него ставку, перезапустить его карьеру. Лука – сильный футболист, неутомимый труженик, но провел неудачный сезон, в котором мало забивал. Он все еще не мог адаптироваться в Юве после перехода из Сампдории, где был абсолютным лидером. Виалли – классический пример игрока, которому необходимо ощущать себя важным. Он обладает харизмой, показывает пример для всех вокруг. А еще он – перфекционист. Как-то он решил, что должен стать быстрее. Начал интересоваться техниками бега, использовать их на тренировках, работал, как робот! Липпи понял, что Луке нужно чувствовать ответственность, чтобы выкладываться на полную, и сделал его ключевым нападающим команды. Виалли завершил сезон с 17 голами, некоторые из которых были незабываемыми.
Мы неплохо стартовали в чемпионате, но начало тому самому "прорыву" было положено в шестом туре, когда мы проиграли в Фодже 0:2. На следующей тренировке Липпи собрал нас и сказал: "С сегодняшнего дня, если мы проигрываем, то должны делать это, атакуя. Я хочу пропускать в контратаках. Никаких больше мук и страданий, никого ожидания действий соперника. Высокий прессинг, инициатива и атаки".
Мы начали играть с тремя нападающими: Баджо, Раванелли и Баджо, на подстраховке был носивший десятый номер Дель Пьеро. Тактика оказалась выигрышной, ведь Виалли и Раванелли делали много "грязной" работы – отходили чуть ли не к своей штрафной, чтобы помочь, доказывали, что нападающие вовсе не ждут паса у чужих ворот, а много передвигаются по полю. В полузащите игру "фильтровали" Дешам и Паулу Соуза, сзади действовали два "цепных пса" - Каррера и Колер. Юргена было опасно злить! Когда на тренировках мы играли в квадрат, и он попадал в центр, то после восьмого паса шел в такие подкаты, как будто от этого зависела его жизнь!
Дель Пьеро тренировался с нами еще в прошлом году, но все еще играл за Примаверу – они победили на Турнире Вьяреджо и стали чемпионами страны. Дель Пьеро пророчили большое будущее, сразу было видно, насколько он одарен – ему нужно было только поработать над физикой. Этим занимался Джампьеро Вентроне, наш тренер по физподготовке. Мы делали упор на силовые упражнения, в этом плане опережали наших соперников на многие годы. Джампьеро за свои методы получил прозвище "Морпех" и будет работать в Юве еще десять лет, внеся огромный вклад в успехи команды. На тренировках он нас гонял до смерти! Был суровым, как солдат, не делал скидок никому – не важно, чемпион ты или начинающий игрок. Один из его любимых стимулов – "колокол позора". Огромный, позолоченный, он стоял в углу поля, и тот, кто не смог завершить упражнение, должен был бить в него на глазах у всей команды. Я редко слышал звук этого колокола – таким был Ювентус Липпи.
Когда Юве еще тренировал Трап, Дель Пьеро начал играть за первую команду и показывал отличный результаты, но выстрелил он именно при Липпи. В сезоне 1993/94 он забил великолепный гол Фиорентине, который все помнят, ударом с лета – пожалуй, после него все окончательно признали, что речь идет о футболисте с фантастическими перспективами.
Если я должен был бы выбрать всего одну черту Липпи, чтобы заполучить ее, став тренером, то у меня не было бы сомнений. Марчелло обладает удивительной способностью мотивировать, настраивать футболистов морально изо дня в день. Это непросто, когда целый год ты играешь по три раза в неделю. Еще сложнее не дать развиться самоуверенности, которая бессознательно появляется, когда команда начинает побеждать. Но Липпи в таких вещах был номером один: он умел сказать нужные слова в определенный момент, подбодрить, помочь в любой ситуации. Марчелло – мастер общения с командой, обращает внимание на самые мелкие детали, которые, тем не менее, имеют большое значение. Выбор аргументов, тон, умения удивить и таким образом привлечь внимание всех футболистов – все это работало безотказно.
Но путь к первому скудетто не был устлан исключительно цветами. По ходу сезона у меня возникли разногласия с тренером по поводу моей позиции на поле. Липпи видел во мне интерно в центре поля. Очень утомительная роль, приходилось буквально разрываться напополам, чтобы успевать действовать по всему флангу, опекать соперников в центре поля, помогать обороне… В общем, это было выше даже моих сил. Как-то, находясь на сборах национальной команды, я поделился своей проблемой с журналистом La Gazzetta dello Sport. Он оказался хорош и сразу нашел эффектный заголовок: Конте: "Мы побеждаем, но это не приносит мне удовольствие". Джираудо, Моджи и Липпи были в ярости. Мистер собрал футболистов и справедливо вычитал меня перед всеми, потому что я поставил свои интересы выше командных. Урок, который я никогда не забуду, идея, которую сейчас я стараюсь передать своим подопечным: "Есть "мы", а не "я". Те, кто не согласен с этим, никогда не будут полезны моей команде.
Липпи отругал меня, Моджи исключил из состава на следующий матч. Хорошее настроение мне вернул Ди Ливио – на шкафу я нашел записку от него: "Хочешь получать удовольствие? Ты бы посетил уна-парк (vai all’una park – прим. Ю.Ш.)". Я до сих пор смеюсь над ним, когда встречаю.
Сезон прошел под знаком противостояния с Пармой. В чемпионате мы одержали волевую победу на их поле со счетом 3:1, и это был определяющий момент. Но с джаллоблу мы встретились и в финале Кубка Италии (который выиграли) и в финале Кубка УЕФА (который проиграли).
Этот год был полон радостных событий, но случилась и трагедия – один из самых грустных эпизодов в моей жизни. Не стало Андреа Фортунато. Отличный парень, он пришел в Ювентус, чтобы пойти по следам Кабрини и Де Агостини – левых защитников, которые творили историю. При Трапе играл в основе, был близок тому, чтобы поехать на чемпионат мира. Но в конце мая Агрикола рассказал мне о его болезни. После товарищеского матча у Андреа начался жар, который никак не проходил, были сделаны анализы. Диагноз – лейкемия. Андреа сражался до последнего, зная, что рядом с ним партнеры по команде и весь клуб. Фабрицио Раванелли предоставил ему свой дом, пока Андреа лечился в Перудже. Я до сих пор жалею, что не смог попасть на его похороны, потому что был вызван в сборную на матч с Литвой. Первое скудетто эры Липпи мы, конечно, посвятили Фортунато.
Сила того Ювентуса была в стержне из игроков: Виалли, Феррара, Пессотто, Перуцци, Дель Пьеро, Таккинарди, я. Благодаря этому клуб мог позволить себе каждый год менять кого-то из важных исполнителей, а у тренера в распоряжении оказывался все более опытная команда. После победы в чемпионате Роберто Баджо был продан в Милан – ставку начали делать на Дель Пьеро.
Скудетто и успешное выступление в Кубке УЕФА позволили говорить о том, что цель на сезон 1995/96 – Лига чемпионов. Конечно, мы все надеялись, что сможем покорить ее с первого раза и тут же выиграть. Весь сезон был запланирован с расчетом на это, мы прошли невероятно сложную физическую подготовку. В первые месяцы команда была еще не в оптимальной форме, мы теряли очки в чемпионате и так не смогли позже догнать Милан Баджо и Веа. Но в Лиге чемпионов мы твердо шли вперед. Все хотели вписать свое имя в историю: и те, кто уже был в шаге от победы, как Лука Виалли, и те, кто снова хотел поднять трофей над головой, как Дешам и Югович, и те, кто, как большая часть команды, мечтал проявить себя на международной арене.
В групповом турнире я забил два гола: головой Боруссии в первом матче, который прошел в Дортмунде (3:1), и в гостях против Рейнджерс – в этой игре мы победили 4:1. В четвертьфинале нас ждал легендарный соперник – мадридский Реал. На Бернабеу, где публика, казалось, вот-вот выбежит на поле, мы уступили 0:1. На ответный матч я вышел с заплывшим глазом – получил по лицу локтем в товарищеской игры с Каррарезе. Но это меня не пугало, и мы сразу начали "обмениваться любезностями" с Луисом Энрике – таким же жестким футболистом, как я, ненавидящим проигрывать. Дель Пьеро и Падовано принесли нам путевку в полуфинал, где мы обыграли Нант.
22-го мая в Риме прошел финал, в котором нашим соперником был Аякс Ван Гаала. Напряжение, казалось, можно резать ножом. Когда мы пошли на полдник, около 17:30, в столовой отеля стояла гробовая тишина. Картина была сюрреалистичная: почти тридцать человек – футболисты, тренеры, руководство - и никто не говорит ни слова. Атмосферу решил разрядить Грациано Галлетти, водитель и помощник Моджи. Неожиданно он вошел в столовую с футбольной дудкой, протрубил и начал скандировать "Ю-ве! Ю-ве! Ю-ве!". Все отреагировали смехом, все без исключения. Его выходка отлично повлияла на настроение в команде.
Те, кто ожидал, что весь Олимпико будет поддерживать Ювентус, остались разочарованы, но, выйдя на разминку, я был впечатлен – помню этот момент до сих пор. Стадион был разделен на две равные части: бело-черную и бело-красную. Настоящее зрелище. Мы быстро повели в счете – забил Раванелли, но за пять минут до конца первого тайма Литманен сравнял счет. Вскоре я был вынужден покинуть поле. В центре поля я попытался опередить Давидса и в столкновении с ним сильно ударился бедром. Очень странная травма – от этого удара у меня разорвалась артериола, из нее ключом начала бить кровь и закупорила мускул. С каждой минутой бедро опухало все больше, в какой-то момент я уже не мог бегать. Я попросил замену еще до перерыва, остался у кромки поля с пакетом льда. Я первый оценил повреждение: "Просто ушиб". Врачи поначалу со мной согласились, но к началу второго тайма уже были не так уверены: "Антонио, лучше тебе остаться в раздевалке, под наблюдением".
"Ребята, не шутите так. Такие финалы случаются раз в жизни. Я должен быть у поля, чтобы поддержать команду".
Мне было жутко больно. Но пик пришелся на момент нашей победы – я попытался встать. С каждой минутой становилось все хуже и хуже, ведь я не отказался от круга почета с Кубком в руке. Кровь продолжала идти, а боль была такой сильной, что, вернувшись в раздевалку, я практически не узнавал своих родителей. Я никогда не испытывал ничего подобного за всю свою карьеру. Я отправился с командой в Турин, но лучше бы остался в больнице в Риме. Во время перелета нога надулась, как мяч. Болеутоляющее не действовало. Когда мы приземлились, меня уже ждал автомобиль скорой помощи. Я впервые выиграл Лигу чемпионов, мои одноклубники отправились праздновать с болельщиками, а я поехал в больницу, даже не помню какую. Меня осмотрели, и прогнозы были неутешительными: если кровоизлияние не остановится, потребуется операция. Кровь перестала идти, но без все-таки осложнений не обошлось – нога настолько опухла, что выкачать кровь с помощью шприца не получалось. Пришлось ждать, пока она впитается, и это были дни в настоящем аду. Я должен был постоянно лежать. Ночью пытался встать, чтобы сходить в туалет, и все снова становилось хуже. К тому же, я потерял шанс поехать на чемпионат Европы в Англию. Сакки ждал до последнего, но был вынужден оставить меня дома, когда врачи окончательно сказали, что я не смогу играть.
