Вступление и пролог. "Мэрилин была неправа"
Вступление от Роберто Перроне (2008-й год)
Я был в Парме на его дебюте в Серии А, когда Невио Скала поставил его защищать ворота против Милана. Он был абсолютным дебютантом, но не безрассудным дилетантом. Я был в Москве, под снегом, на матче, который каждый предпочел бы посмотреть дома. В том числе и он, проводящий первую игру за сборную Италии. Я был в Турине, когда он впервые надел форму Ювентуса и спрашивал себя, правильный ли сделал выбор. Я был в Удине, когда он выиграл первый чемпионский титул, и мы все думали, что у него и Ювентуса будет совсем другое будущее. Я был в Манчестере, когда он проиграл финал Лиги чемпионов, не выполнил до конца работу, о чем жалеет до сих пор и мечтает отомстить. Я был в Берлине, в тот вечер, когда Каннаваро передал ему Кубок мира.
Но я был не один. Историю Джиджи Буффона могли написать многие и сделать это (возможно) лучше, чем я. Потому, с моей очень эгоистической точки зрения, красота этой книги в том, что она родилась из дружбы и укрепила ее. Не было сначала яйца (то есть книги), а затем курицы (то есть дружбы), все повиновалось правилам Матушки Природы, которая никогда не ошибается. На этих страницах величайший вратарь мира — один из четырех или пяти, которые навсегда останутся в истории футбола, — рассказывает о себе так, словно пишет роман. В книге есть даты, но они необязательны, есть имена — те, которые запомнились, изображения. Есть человечность великого чемпиона, который побеждал и ошибался, который знает, как смело встретить любую ситуацию, даже самую сложную. Для статистики выделен отдельный раздел, но и в нем нет маниакальной дотошности альманаха. Возможно, некоторые даты и результаты здесь ошибочны (так мы даем шанс на момент славы занудам из газет и журналов). Никто из нас двоих не думал, что одна дата может изменить путь человека или его идеи. Зато мы оба были очень внимательны, когда писали о карбонаре Анджелино, артишоках Джудиче, об Алене, Сальвано и — особенно — о маленьком Луисе, который внимательно слушал воспоминания державшего его на руках отца. Лично я ненавижу (читать — так точно) вступления, которые получаются длиннее одной страницы, потому на этом остановлюсь. Если вы еще не поняли, я написал историю человека, которого очень люблю. Единственного действующего футболиста, которого могу назвать другом. Единственного, с кем хожу ужинать. Ради компании и потому что знаю — он точно отведет меня в шикарный ресторан.
Примечание (2013-й год)
Прошло пят лет, но Джиджи Буффон не изменился — разве что его семья стала больше. Он по-прежнему говорит то, что думает, рассказывает о жизни, которая проходит у всех на глазах. В дополнении он рассказывает о пять годах, которые прошли после 2008-го, о надеждах Ювентуса быстро вернуться на вершину, о кризисе седьмых мест, о потере уверенности, о гневе тифози. Затем о приходе Конте и возрождении: своем лично и команды. Он делает это в своей манере, принимая на себя всю ответственность, парируя все, кроме скверных поступков. Их он не трогает, пусть даже они и ранят. Потому что знает: время лечит.
Пролог. Мэрилин была неправа
Бывают моменты, когда тебе не хватает «нормальности, когда ты ищешь ее, как редкий цветок. Когда все ошибки и неприятности, которые, казалось, остались в прошлом, неожиданно засасывает в черную дыру твоей души. Бывают моменты, когда некоторые фразы, на которые ты, как правило, не обращал внимание или реагировал дежурной улыбкой, становятся правдой. Болезненной правдой. И у тебя не получается освободиться.
Со мной такое было на протяжении шести месяцев: с декабря 2003-го года по май, даже июнь 2004-го.
У меня началась депрессия. Я посещал психолога. Я так никогда и не понял, почему это произошло именно тогда — не раньше, не позже. Возможно, это как раз был переходный момент из юности во взрослую жизнь. Пусть я был уже не так уж и молод, уехал от родителей 13 лет назад, чтобы жить сам. Пусть моя карьера и не находилась в мертвой точке. Вдали от дома, вместе со своей командой, Ювентусом, я тогда не чувствовал себя в своей тарелке. Как говорят в таких случаях? Переходный год. Но это не может служить объяснением.
Что со мной происходило? Все просто: я не был доволен своей жизнью и футболом, своей работой. Это были сложные месяцы. Тому, кто привык всегда быть уверенным в себе, сражаться и бороться за победу, находить в себе силы справиться с любой проблемой, очень трудно найти повод подняться после того, как он все это потерял.
Я тренировался, но все шло не так. Я боялся, и страх — в том числе и чемпионат Европы в Португалии — был для меня чем-то новым. У меня неожиданно подкашивались ноги, я постоянно плохо себя чувствовал.
На протяжении месяца я был абсолютно не в себе. Нет, я ничего не натворил, не совершил ни одного необдуманного поступка, за который пришлось бы жалеть. Но казалось, что моя голова больше не моя, что она принадлежит кому-то другому. Как будто я постоянно находился в другом месте.
К счастью, пусть я и привык рассчитывать только на себя, я никогда не стыдился говорить о своих проблемах, открываться другим. Я рассказал об этом всем. Моей семье, руководству клуба, врачу Ювентуса Риккардо Агриколе. И они оказали мне поддержку.
Месяц я посещал психолога. Это помогло.
К счастью, я быстро справился.
Чувство страха и неуверенности исчезло неожиданно, когда я столкнулся с тем, чего боялся больше всего — чемпионатом Европы. Во время матча с Данией, отвратительной игры, завершившейся ничьей 0:0, которую все помнят благодаря плевку Франческо Тотти в Поульсена, который, к слову, теперь стал моим одноклубником.
Это было внезапное освобождение, словно чистое небо после бури. Я стоял под ливнем, и тут вдруг оказалось, что надо мной ни облачка.
Мы зашли в раздевалку, я был единственным, кто улыбался. Возможно, кто-то из парней подумал «чего это он лыбится?», но никто ничего не сказал.
Позже я раздумывал над словами, которые нам кажутся банальностью, старой и бессмысленной пословицей, которая уже неуместная в нашем мире.
«Деньги — это не все».
Я постоянно возвращался к этой фразе. И понял, что она действительно правдива. Я понял, что в некоторых ситуациях деньги не имеют ничего общего с твоей жизнью, с твоими ценностями, с тем, чему ты научился и учишься каждый день, с тем, что ты можешь передать своим близким.
Мэрилин Монро однажды сказала: «Лучше плакать в Ролс-Ройсе, чем в переполненном трамвае». Она ошибалась. Тот, кто плачет в трамвае, понимает, что у него есть возможность выйти из него, поменять свою жизнь, приложить усилия и выбраться из кризиса. Сделать так, чтобы слезы побыстрее высохли.
Ну а тот, кто рыдает на комфортном сидении Ролс-Ройса, уверен, что уже всего добился в жизни. Ему будет сложнее справиться со сложностями, потому что у него больше нет цели, к которой нужно стремиться. У таких людей уже нет надежды.
В тот день, в июне 2004-го года, в раздевалке стадиона в Гимараеше, я чувствовал себя невероятно счастливым.
«Я вернулся», — сказал я себе, пока другие футболисты с недоумением смотрели на мою улыбку и качали головами.
Я начинаю с Джиджи.
С Джиджи Буффона.
