Олли. Гордон Беннетт!
Мой отец поменял немало работ на протяжении своей жизни. Однажды он работал доставщиком в местном магазине и объезжая автофургоном все окрестности задолго до того, как появилась доставка Tesco, он знал очень много людей. Он хотел попробовать свои силы в разных видах деятельности, чтобы заработать как можно больше денег и обеспечить нас, но старался получать удовольствие от каждого занятия.
Работа отца доставщиком мне нравилась больше всего, но основой нашей особой связи все же был футбол. Я помню, как возрасте около шести лет, папа сказал мне: "Я надеюсь, ты полюбишь футбол, сынок, потому что он поможет тебе встретить в жизни массу замечательных людей, если ты им увлечешься". Он никогда не заставлял меня играть в футбол, хотя ранее он пытался привлечь интерес к нему у старшего брата, но Джон не интересовался игрой совершенно. "Это не имеет значения, любите вы футбол или нет, - говорил отец. - Потому что все, чем вы будете заниматься, будет важно для меня".
Ему не стоило переживать – я любил футбол, и это значило то, что мы много времени проводили вместе. Я ходил с ним на матчи его команды, на тренировки, на товарищеские матчи. Его товарищи называли меня "Маленький Иан" и мне нравилось, потому что я чувствовал себя частью команды – плюс был там, в гуще событий, и для ребенка, который поклонялся игре своего отца на поле, не было лучшего чувства.
Это было особенное время для нас обоих и к тому моменту, как я начал играть регулярно, он работал молочником, а я помогал ему каждое утро в субботу, чтобы убедиться, что он закончил работу вовремя и сможет посмотреть, как я буду играть. Работа молочником сделала его постоянно усталым и нехарактерно раздражительным, потому что он не мог высыпаться, потому он, в конце концов, перешел на работу с более щадящим графиком.
Папа был центральным полузащитником, с двумя рабочими ногами, к тому же – более коренастым, чем я. Мы оба – ростом в пять футов и семь дюймов, но он был несколько мощнее меня из-за широких плеч, но ни один из нас не был толстым. Я наблюдал за его игрой, но тогда не мог оценить его уровень – мне нравилось, что он играет в центре поля и, вероятно, это повлияло на мой выбор позиции в будущем. Он был уважаемым игроком на любительском уровне в Бристоле, а в то время это был очень приличный уровень. Он играл за "Рэдсток" и "Полтон" до 52-х лет, настолько он любил футбол.
Он обожал футбол и мог в любой вечер пойти посмотреть игру любого уровня, а однажды он чуть было не устроился на работу в "Бристоль Роверс". В любом случае, его знали все тренеры и он способствовал попаданию в академию клуба нескольких парней из нашего района. Конечно же, он старался не пропускать матчей "Роверс", но ходил и на игры "Сити", если получалось. Я знал, что он более за Пиратов, но он никогда не пытался повлиять на меня. В компании, где работал отец, был парень, сын босса, у которого регулярно были лишние билеты на "Аштон Гейт" (стадион "Бристоль Сити" – С.Б.), потому мы видели немало матчей "Сити". Папа никогда не упускал возможности посмотреть футбол высокого уровня, кто бы не играл на поле.
Все это время я играл за команду школы и в возрасте девяти лет был приглашен на просмотр в команду округа, хоть и возрастная группа была на пару лет старше меня. Папа одолжил авто у своего дяди и взял меня с собой – как обычно он как мог пытался успокоить меня, видя явную неуверенность, которая очевидна была даже тогда. "Просто попробуй показать себя, сынок. Это все, что ты можешь сделать. Трудись и отдавай все, что есть и если ты сделаешь это – все будет хорошо". Он никогда не давил на меня ожиданиями и это делало все немного проще, особенно в юности. Я не пытался выполнить его предназначение, а просто играл в футбол.
Когда пришло время перебраться в академию и начать заниматься футболом серьезно, наш дом посетили скауты и "Сити", и "Роверс". "Бристоль Сити" был более модным клубом – с лучшим стадионом, большим количеством денег и экзотическими именами в составе. По крайней мере, для девятилетнего Иана Холловея Крис Гарлэнд, Том Ритчи и Джерри Гоу – были необычными именами. У "Роверс" были Фрэнки Принс и Брайан Годфри, звучавшие для меня как родственники, а играли Пираты на стареньком "Иствиле" с дорожками для собачьих бегов – вряд ли это был Театр Мечты. Поддерживать "Сити" было проще, что и делали многие мои одноклассники – они чаще выигрывали. Но моей командой были "Роверс", потому что мне нравился тот факт, что они делали все честно и были правильным с моей точки зрения клубом.
Из "Сити" прибыли два парня, которые сразу предложили мне форму, профессиональный контракт, когда мне исполнится 21, добавив, что мне никогда не придется думать о новых бутсах – клуб обеспечит всем необходимым. Они мне рассказали, какой большой клуб "Сити" и были готовы гарантировать мне все, лишь б я выбрал их клуб. Когда мы остались наедине с папой, я спросил его: "Откуда они знают, что у меня получится, насколько хорош я буду?" "Ну, они не знают ответа, просто хотят, чтобы ты выбрал "Сити".
Затем пришел Гордон Беннетт, молодежный тренер из "Роверс". Он сел с чашкой чая, которую приготовила мама и сказал: "Я слышал, что ты неплох, но что ты готов сделать для того, чтобы стать футболистом?" Здесь не шла речь о каких-то контрактах, бутсах, ничего такого, но Гордон говорил мне правильные вещи о тяжелой работе, которая предстоит и том, действительно ли я хочу этого. После того как он ушел, я посмотрел на папу и он просто сказал мне – выбирай сам. Он дал мне право выбора и ответственность, потому я восхищаюсь им. Я не клюнул на морковку "Сити" – выбрал "Роверс" именно потому, что их схема была для меня понятнее – нужно тяжело работать, чтобы получить что-то.
Были и другие скауты – в том числе из "Бирмингем Сити", желавшие чтобы я приехал на просмотр на "Сент-Эндрюс", но я отказался от этого по той причине, что жить вдали от дома мне совершенно не хотелось.
Я играл до трех матчей в субботу, пока "Роверс" не остановили меня, посчитав, что это слишком большая нагрузка для молодого парня. Я никогда не пропускал тренировки в команде школы, округа и "Бристоль Роверс", потому что мне все время было мало футбола. Когда я начал тренироваться с "Роверс" два раза в неделю, мы постоянно искали место для тренировок, не имея собственной базы, но Гордон Беннетт часто приглашал тренеров первой команды, и нам доставляло удовольствие думать о том, что мы работаем по программе взрослой команды. Во время школьных каникул мы работали с Колином Добсоном, Биллом Доджином-старшим и самим Бобби Кэмпбеллом – легендой "Челси".
Мы всегда были под крылом хороших тренеров в "Бристоль Роверс" и я считаю, что мне очень повезло с этим. Все они вбивали в нас, что футбол – простая игра, где главный принцип – если у вас нет мяча, вы должны сделать все, чтобы вернуть его обратно. Этот принцип стал главенствующим в моей дальнейшей карьере.
Выбор в пользу "Роверс" был правильным – все время, что я занимался в академии клуба, тренерский состав практически не менялся, что давало последовательность в занятиях, и мы чувствовали себя комфортно. "Роверс" были похожи на "Ливерпуль" – такой же сильный тренерский коллектив, который сосредоточился на подготовке молодых игроков. Им нужен был поток местных талантов, проходящий через систему к главной команде, потому что у них не было денег на покупку игроков.
"Сити" наоборот – в основном покупал игроков со стороны, и шансов проявить себя у воспитанников их академии было намного меньше, чем у нас. Мы часто играли против них, а также против питомника "Роверс" в Южном Уэльсе, которым управлял потрясающий тренер по имени Стэн Монтгомери. Он привозил различные возрастные группы для спаррингов, и мы играли на нейтральном поле, что прибавляло важности нашим матчам. Я играл в таких матчах раз в месяц и мы все понимали, что эти спарринги, по сути – отборочные матчи, на которых присутствовали тренеры первой команды, имевшие возможность посмотреть на всех воспитанников академии сразу.
Я не был большим любителем школы и не хотел заниматься тем, что было для меня не интересно. Я восставал против системы – постоянно отращивал длинные волосы, бунтовал, но когда у моих учителей возникло беспокойство, что я совсем не читаю, они порекомендовали моему отцу покупать футбольные ежегодники, которые я зачитывал от корки до корки. В итоге я перешел в школу примерно в миле от нас – "Кэдбери Хит", где было много парней, занимающихся футболом. Требования тут были ниже, но учителя все равно внушали нам, что нужно учиться, чтобы иметь за плечами хоть что-то, если наша мечта не осуществиться.
Там я сошелся с парнем по имени Гари Пэнрайс, который также тренировался в "Роверс", хотя он и был на год моложе меня. "Пэн" был из более обеспеченной семьи, чем я и жил на другом конце города, но вскоре мы поладили. Он был из категории людей, которых либо любишь, либо ненавидишь, потому что он никогда не мог заткнуться, но это не то, что могло беспокоить меня. Я полагаю, что мы были обречены стать лучшими друзьями. Он был гиперактивным ребенком, но смешным и честным. Он был маленьким для своего возраста, но у него были невероятные навыки – он делал на поле то, о чем мы могли только мечтать.
Мы играли вместе с Пэном за команду "Лонгвелл Грин Джуниорс", которой руководил папа – "Роверс" разрешили нам играть за нее, потому что она была хорошо организована. Однажды нам предложили поездку на турнир в Америку – если мы посещали несколько мероприятий на протяжении года, спонсор оплачивал наш проезд и проживание в США. Это было захватывающее приключение и отец взял в команду и меня, и Пэна, но при условии, что я буду присматривать за ним, потому что Гари был настоящим бедствием. "Если он пропадет из моего поля зрения – я убью его первым, а тебя – вторым".
Он был настоящим кошмаром – занырнул в фонтан возле Белого Дома с брызгами, которые окатывали проезжавшие мимом машины, некоторые – с откидным верхом. Когда мы добрались из Вашингтона в Нью-Йорк, он уже настолько надоел всем, что ребята выбросили его сумку с 18-го этажа и пока он бегал за ней, а на это ушло примерно полчаса, зашел отец. Слава богу, он вернулся через 5 минут со словами: "Только Иисус знает, каким сложным был этот путь вниз. Но где мои бутсы?"
Не удивительно, что я попал в беду в "Роверс" единственный раз именно из-за него. Я поехал к нему на велосипеде, чтобы затем отправиться на тренировку. Он был травмирован и потому валялся дома, и мы решили посмотреть фильм. В итоге я увлекся и пропустил тренировку, впервые в своей жизни. Когда я вернулся домой, Гордон Беннетт уже ждал меня там, и он был в ярости.
"Я думал, что ты собираешься сделать это! Я не был уверен, что ты достаточно хорош для того, чтобы стать футболистом, но я мог поставить дом на тебя, но теперь у нас есть черная метка напротив тебя в моей записной книжке. У тебя есть оправдание этому?"
"Я забыл…"
"ТЫ ЗАБЫЛ??? - проревел он. - О тренировке, которая важнее всего для тебя? - Он продолжал кричать, пока не сказал - Ты должен был помнить" - развернулся и ушел. Мне было только 12, но он был прав. Когда я зашел в дом опустошенным, отец спросил: "И он чертовски прав, не так ли?" Мама подозвала меня к себе и сказала, что все будет хорошо – так мамы делали с незапамятных времен. Я чувствовал себя чертовым идиотом. С того момента я стал работать на тренировках еще прилежнее и больше никогда не опаздывал.
А с Гари Пэнрайсом Иан Холловей проведет не одну сотню матчей не только в "Бристоль Роверс", но и в "Куинз Парк Рейнджерс".
